Чего только не сделает мать ради сына! Была одна очаровательная молодая женщина с непривычным именем Асминия. Так вот, когда у ее сына учеба не заладилась, она взяла да и вышла замуж за директора школы. Отметки сыну проставляли, и тот переходил себе из класса в класс и скоро окончил школу. Тут встал вопрос о поступлении в институт. Но женщина не была предусмотрительной: пока дымом не тянуло, ни о чем не задумывалась. И, как всегда, не успела. С директором они с ног сбились, но пристроить парня куда-нибудь не удалось, и того забрали в армию.

И вот поехала мать повидать сына. Жалкое ей предстало зрелище. Одетых в разное старье, кто какое себе нашел, полуголодных, беспризорных солдатиков заели вши и мошкара. От укусов же оставались незаживающие ранки — ведь не то что медикаментов, даже мыла и полотенец не было.

Мать вначале не узнала сына. И не потому, что нещадно обгоревшие на солнце новобранцы были на одно лицо, а потому, что сын будто стал младше на несколько лет, меньше стал и был точно хилый подросток. Пока сын, стоя на коленях в траве, уплетал вареную курицу, привезенную матерью, тут же засовывая в рот черными, израненными руками то пирожки, то шоколад, мать сидела под деревом, смотрела и плакала... Как спасти сына? В этой глуши, где у всех оружие, что ни день случается несчастье и дезертиров десятками ведут назад. А сколько молодых парней погибает! Что же делать?

Тут к ним подходит командир. Надо сказать, что эта молодая женщина неодолимо притягивала к себе мужчин.

— Милая, — говорит, — ты не плачь. Все будет хорошо. Бюджетом средства предусмотрены, денег выделят... К тому же куда от судьбы уйдешь?

И правда, от судьбы не уйдешь. Полными слез глазами цвета фиалок смотрит женщина на возвышающегося над ней русобородого, рослого человека в военной форме, и оттого, что смотрит снизу, он ей кажется еще более высоким и могучим — избавителем, посланным свыше. Она утерла слезы и робко улыбнулась. А семья командира в городе была. Лишь в месяц раз ездил он повидаться. Они с женой жили каждый своей жизнью. Ну и отвел он эту женщину к себе домой — мол, отдохни, тебе здесь никто не помешает, — нашел вату и йод, чтобы мать сыну раны почистила. И эта женщина, мать, святая душа, продолжая плакать, промыла раны, наложила пластырь, и, пока сын спал, растянувшись на кровати, быстро и с присущей ей грацией убралась в доме. Вымыла окна, выстирала и развесила занавеси. Из того, что было под рукой, она сотворила прекрасный ужин и стала ждать возвращения офицера.

Иллюстрация Татьяны Полищук.

На вечернюю поверку сын вернулся в часть. Командир пришел домой усталый и впервые в жизни — а он был женат лет двадцать — почувствовал уют и тепло домашнего очага. Он понял, как горька и одинока его жизнь.

— Останься, — шепчет он, мягко улыбаясь, весь в ожидании, — что тебе стоит?

— Я осталась бы в любом случае, — улыбается в ответ женщина.

И ее улыбка на вечерней заре кажется такой, будто мать твоя, сестры и дочь стоят перед тобой и все тебе улыбаются.

Два года прошло, и быстро так — то ли от жизни необычной, то ли от напряженности постоянной, то ли еще от чего. Места были лесистые. Часто с соседками за грибами и кизилом ходили, мушмулу собирали и складывали в ящики дозревать, дикие груши и шиповник приносили. Все, что идет на просушку, на низках и в мешочках висит, варенье-соленье в банки закатано. Во дворе разгуливают шесть жирных гусей — в этом году все целы остались, эх!

Но опять наступила весна, и сын демобилизовался. Со слезами на глазах женщина простилась с командиром, и автобус вернул мать и сына назад.

С директором школы они стали так далеки, что возвращаться к нему уже не имело смысла. Да еще сыну нужно было поступать в институт, но он наотрез отказался учиться, и мать вынуждена была искать ему работу получше. Что тут долго говорить? Вышла замуж она за директора одного завода. В новом окружении приняли ее хорошо и так полюбили, что муж иначе как «моя звездочка удачи» ее не называл: скоро его продвинули на должность начальника управления. А парень, так и не научившись работать на компьютере, влюбился в одну девушку. И, как заведено, попросили руки у родителей невесты, тщательно подобрали на этот случай подарки и обручили молодых. Еще не был назначен день свадьбы, а мать уже вышла замуж за отца невесты, хотя, по правде говоря, нужды в этом не было. Но как-то по привычке само собой вышло.

И что бы этой женщине не завести было себе богатого любовника, который платил бы за все и избавил ее сразу от всякой головной боли? Но для Асминии счастье было не в деньгах. Она жила лишь жизнью сына, и своей жизни у нее не было.

А потом вот что было. В один прекрасный день сын, подогретый своей молодой женой, бросил в лицо матери, что стесняется ее, мол, распущенная она, что лишила она его возможности самостоятельным человеком стать, и все такое.