Проза

Дмитрий Дурасов 

Загадка

Любого спроси в златовратых Фивах: «Простите, пожалуйста, а как ваш Сфинкс поживает?» И каждый ответит: «А, Сфинкс его...» Все знают, но никто не скажет. Потому как не любят. Надоел Сфинкс всем до смерти со своими загадками. Все равно отгадать невозможно. Сначала — толпами ходили отгадывать, затем умников поубавилось. Теперь любого городского дурачка спроси: «Пойдешь к Сфинксу?» И тот, ковыряя в заднице, ответит: «Больно мне надо!»

Народ в Фивах жутко поглупел, книг никто не читал, на ареопаге не спорил, все тихо сидели по домам и занимались житейскими мелочами. Это была жизнь без особой радости, но зато и без горести. И без гордости тоже. Какая может остаться гордость, когда в двух шагах от города, на дикой, изгаженной экскрементами скале, вечно сидит не поймешь какое и невесть откуда взявшееся чудище? «Почему Сфинкс? Зачем? Кто виноват? Что делать?» — людей, задававших подобные вопросы, уже давно не было в Фивах. Их всех скушал Сфинкс.

У трусов нет вопросов. Сфинкс скучал и от злой тоски душераздирающе мяукал.

Неподалеку от Сфинкса как раз бродяжничал гонимый зловещей судьбою Эдип. Жилистый, мускулистый, с впалым животом и длинными цепкими руками, с небольшой, но крепкой и кудрявой головой, сирота Эдип больше всего в жизни любил кидаться камнями и крепко обнимать зрелых тетушек. Потому как камни его спасали, а тетушки вкусно кормили и жалели. Недавно заснул он, разморенный полуденным солнышком прямо на дороге, и на него наехала повозка с каким то злющим стариком в золотой Царской короне, который мало что ногу чуть не расплющил, так еще сверху стал дубиной колотить и ругаться по-матушке. Эдип спросонок схватил камень и кинул его прямо в морду старику. Кремнистый камень застрял между бородой и усами, злющий старик вылупил глаза, погрозил пальцем и отошел в царство мрачного Аида. Эдип отбежал подальше и лег досыпать под ближайший лавровый куст. Так, по-бытовому просто и обыденно свершилось Первое предначертание его зловещей Судьбы.

Эдипа разбудило вышеописанное мяуканье Сфинкса. Простой здравый смысл сразу подсказал, что надо удрать, но, как всегда, победило любопытство. Эдип набрал в сумку побольше камушков и пошел навстречу опасности. Вскоре, прямо перед ним, возник Сфинкс.

Вблизи Сфинкс оказался похожим на большую некрасивую тетушку. На голове, по-бабьи, был повязан теплый шерстяной платок, увядшие губы ярко накрашены, блеклые, налитые слезой глаза смотрели с обидой и испугом.

— Пришел-таки? — недоброжелательно спросила Сфинкс.

— Ну да, тетя, а что...

— Отгадай: «Пониже пупенца, повыше коленца, во что суют, как зовут?»

— Карман, тетя, а Вы что подумали?

— Еще ответь: «Какая на свете самая одинокая вещь?»

— Наверное... это ты... — ответил Эдип.

— Вот и дурак! Я тебе не вещь, Я — Сфинкс! А самая одинокая на свете вещь — это вставная челюсть у покойника, понял? Никому, понимаешь, уже не нужна, а ведь тоже когда-то больших денег стоила...

— Логично.

— Не умничай! — доброжелательно сказала Сфинкс и замахнулась когтистой лапой. Эдип моментально отскочил и издаля швырнулся камнем.

Сфинкс хладнокровно увернулась. Эдип вытащил было ножик, но тут же спрятал — неудобно как-то пороть ножом тетку, которая все время задает вопросы.

— Слушай, Эдип... А кто самый несчастный человек на свете?

— Наверное... ты и есть...

— Опять дурак! Я тебе не человек, Я — Сфинкс! А самый несчастный — это тот, у кого нет Судьбы, понял, скуластый, понял?

— А ты меня на понял, не бери, понял!? — вскипел Эдип и, сам не зная почему, швырнулся огромным камнем.

Камень, пущенный умелой мускулистой рукой, естественно, попал прямо в лоб Сфинксу, и тот, всплеснув руками, грохнулся навзничь с утеса. Так свершилось Второе предначертание зловещей Судьбы.

Внизу сразу же раздались веселые приветственные крики, ласковые руки горожан подхватили Эдипа и торжественно понесли в город. Кто как не Эдип освободил Фивы от ужасного чудовища? Кто победил самого Сфинкса? Он — герой Эдип! Эдип! Эдип!

На царское крыльцо вышла зрелая вдовушка, царица Иокаста, вдова недавно убитого простым камнем царя Лая. Взглянула на сироту Эдипа с удовольствием — молод, хорош, силен, умен. Происхождение темное, загадочное... Кто он? Откуда? Дудки! Кто же будет спрашивать Героя о его происхождении?

— Какую загадку задал тебе Сфинкс? — громко спросила Иокаста.

Эдип почесал в затылке и нехотя ответил:

— Ваша мерзкая Сфинкса спросила меня, почему, дескать, этот лучший из миров контаминирован и напрочь разъеден энергиями Хаоса, что исключает какую-либо сублимацию и перфекцию материального субстрата...

— И что ты ответил?

— Да ничего... просто дал в лоб и все...

— О! Эдип! О! Царь! — тут же вскричали фиванцы: гениальная простота и ясность ответа поразили их.

Что может быть проще? Что мудрее? Бац в лоб и все... Вопрос — ответ! Чем меньше вопросов, тем больше ответов. Уж кто-кто, а фиванцы досыта наелись этими вопросами...

В старину ели долго, а дела делали быстро. В тот же вечер героя Эдипа женили на вдовой Иокасте и сделали полновластным, законным царем семивратых Фив. Так сбылось Третье предначертание его зловещей Судьбы...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Прошло двадцать счастливых лет. Народ в Фивах опять зверски поумнел, вновь научился читать, быстро отвечать на хитрые вопросы, спорить на разные вполне отвлеченные философские темы, жизнь забурлила, языки развязались, глаза заблестели. Никто теперь не сидел дома, у мрачного горшка с похлебкой, а все валом валили на улицу — себя показать, других посмотреть... Двери семивратных Фив все время хлопали — народ шатался туда-сюда... Царь Эдип стал толстым, добрым, могучим дядюшкой. Царица Иокаста и вовсе. Их дети, сыновья Креонт и Полиник, и дочери Антигона и Исмена были самыми красивыми и шустрыми в городе. Все было хорошо, черт возьми! И должно было стать еще лучше в этом лучшем из греческих городов, если бы, да кабы, вдруг, бац! Все рухнуло...

Сначала люди перестали прямо смотреть в глаза Эдипу, потом стали обходить сторонкой и жаться по углам. Потом поползли слухи, что, дескать, ждет их всех жестокая неотвратимая Кара, а всему виной, причиной — один царь Эдип. Он такой, он сякой...

Он, дескать, скрыл, он ввел демос в заблуждение, обманул, обманил, прельстил, искусил, извратил, впарил, взял на арапа, прогнал им тюльку, слепил горбатого и т.д. Чего демос в испуге не скажет! Любой до смерти перепуганный народ чего только не соврет. Ради злого словца не пожалеет ни Царицу-мать, ни Царя-отца!

— Эх! Вы! Люди! — сказал им с ареопага Эдип. — Да Я! Двадцать лет тому назад вас от страшного Сфинкса избавил, а вы?! Чему верите? Кому верите? Какой леший сказал, что я отца своего родного камнем убил, а на матери женился?! Бред какой то... да в уме ли вы? Кто в это поверит? Вам враги отечества нашептали, а вы?! Эх... хотя, конечно, ежели рассуждать философски, — кто из нас не убивал своего отца? Кто не любил и не восхищался своей матерью? Каждый взрослый сын в некотором смысле убивает отца, и каждый сын до конца предан только одной женщине в мире, а именно своей матери... Правда не в том, что я случайно убил отца, а в том, что избавил вас от Сфинкса! Друзья! Послушайте меня, послушайте...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Но народ перестал слышать царя Эдипа. Правда не нуждалась ни в подтверждении, ни в отрицании. Она была настолько ужасна, что существовала сама по себе. В ней заключалась последняя Загадка зловещей Судьбы несчастного Эдипа...


[На первую страницу (Home page)]                   [В раздел "Литература"]
Дата обновления информации (Modify date): 03.01.05 13:20