Человек с
улицы Тираспольской
(Заметки о книге Олега Губаря)
Сколько у Олега Губаря книг? Семь? Восемь? — надо позвонить, узнать... Впрочем, такой, как эта, новая, — еще не было. Уникальна. Сколько в Одессе художников? Все самобытные, неповторимые... Такого, как Коваленко, — больше нет. Уникален. Как новая книга Губаря. О чем книга-то? Да о нем, о Коваленко... Да о нас, обо всех... О жизни.
Шатаясь по городу, набрели на мысль. Дневник? Хроника? — Летопись! Двести, пятьсот, тысячу лет спустя — читатель окунется с головой в стихию нашей жизни, и эпоха встанет перед ним едва ли не во плоти, во всем буйстве красок и многообразии форм, как на полотнах Юрия Коваленко. Ее можно будет попробовать на вкус и потрогать руками, и вдохнуть, как солоноватый ветер с моря.
Такие книги запечатлевают дух эпохи и сохраняют его нетленным. Или, может быть, наоборот, — читая такие книги, осознаешь, что дух меняется, плоть же неизменна... Как тот базар между Лубнами и Прилуками. Насчет вечности врать не стану, а последние три тысячи лет, «с первобытных времен, торговля там идет непосредственно с колес, преимущественно — с — возов. Какие-либо строения — отсутствуют...».
Бессмертное дыхание земли, такой родной, понятной, такой таинственной и сокровенной, — вот что учуял Олег Губарь в картинах Юрия Коваленко. Причастность к космосу национальной мифологии — вот что разглядел он в личности художника. Истоки и корни. Заповедные места. Малая родина. Известный писатель, публицист, искусствовед, краевед и журналист Олег Губарь влюблен в эту землю, в ее дух и плоть, и книга «Человек с улицы Тираспольской» — объяснение в любви... Книга, изданная в год Белого Дракона в Одессе издательством «Друк», уникальна.
Это не просто явление культуры, это артефакт. Это тот редкий и счастливый случай, когда форма и содержание представляют неразрывное целое, когда они органично связаны авторской концепцией.
Рассмотрим:
отпечатана частью на роскошной мелованной, частью — на оберточной бумаге; мелованная для цветных иллюстраций, оберточная для текста; предназначена для чтения в «винарках», не боится винных и жировых пятен — «сивушные и иные масла ей только на пользу»;
графика Юрия Коваленко вплетена в текст, словно наброски с натуры в путевом блокноте Миклухо-Маклая;
Собственно текст...
Перейдем к собственно тексту.
«Человек с улицы Тираспольской» — НЕлитературный дневник, пунктирно фиксирующий хронику общения Юрия Коваленко и Олега Губаря на фоне НЕхудожественного пространства обитания: от города Одессы до города Прилуки и далее...» (конец цитаты). Итак, перед читателем разворачивается НЕхудожественное пространство обитания: Одесса и Прилуки, поезда и «винарки», улицы и полустанки... Наши дни и дедовское прошлое. И вневременное, абсолютное пространство мифологического сознания. Как на картинах Юрия Коваленко.
А вот картины.
...Петухи, бабки-дедки-репки, бычки и коты, базары, хаты, белоголовые мальчики... Один уносится в глубь грозового пейзажа на сказочном коне («Маленький всадник»). Другой замер в траве, а трава — выше головы («Андрюша»). Третий сидит на крыше, а в руках карандаш да лист бумаги («Детство художника»)... Мир глазами ребенка, того самого белоголового мальчика. Взгляд, упоенный зрелищем. Влюбленный в жизнь. Зрящий...
Впрочем, есть и другая сторона жизни — мрачно-гротескная, искривленная, вывернутая («Питухи»). Ночные страхи — кто сказал, что дети не знают страха? — детские страхи...
Водит, водит прилукский Вергилий одесского Данта по всем кругам: по Малому кругу — вокруг Нового базара, по Большому — от железнодорожного вокзала, по Пушкинской... против часовой стрелки. И все шире круги, захватывают иные времена, иные пространства... затягивает в воронку.
Язычник Вергилий или сказочный Ох? Прогулки с Пушкиным... Ох, догуляешься, поэт! Ну куда тебя несет?
«Я изучаю жизнь!»
«Я изучаю жизнь» — рефрен присутствия Юры на свете. Впитывать, впитывать, впитывать. Растворяться в пространстве, чтобы время от времени обретать все новую и новую форму».
Впитывать, изучать. Растворяться и обретать. Это уже о принципе художественного познания.
Нет, Губарь не растворяется. Но обретает. Подпадая под обаяние персонажа (персоны? личности?) — художественного образа!
Можно было бы сказать, что автор от частного и личного выходит на высокий уровень обобщений, но... Лучше скажем, что от лирики автор перешел к эпосу и показал нашему веку его неприкрашенный облик.
А может, это просто такая необычная монография? Биография художника. (Вот писал же Максимилиан Волошин о Сурикове.) С подборкой цветных репродукций, щедро украшенная графикой, дополненная стихами художника, оснащенная аппаратом ссылок, и с прицепом... Извините, со статьями о творчестве Юрия Коваленко, и с монологами о нем.
Здесь, среди благодарных почитателей, — журналисты и искусствоведы, преподаватели истории искусств и художники, музейные работники и психологи. Знатоки, поклонники творчества, специалисты... Нет, скорее, — очарованные странники в мире коваленковской живописи…
Тираж вот только маленький. Книга эта сразу перешла в категорию раритетов. Счастливчики берегут, как зеницу ока, почитать не допросишься. Прочитаешь и не поверишь — да неужели я живу в ту самую эпоху? Да неужто это и вправду про нас? И найдешь себя где-то на периферии сюжета, среди персонажей, как современники Джотто с изумлением и восторгом находили свои изображения на фресках... И поймешь — увековечил! Увековечил, бытописатель... Декларируемый лозунг: Ищи там, где светло! (О.Губарь).
Ищи там, где светло...
[На
первую страницу (Home page)] [В раздел "Одесса"]
Дата обновления информации (Modify date): 29.10.07 15:08