Впечатления

Наталья Рубанова

Welcome: Марина Палей представляет

Незанятые актеры – как призраки,
которые ищут тело, в которое они могли бы вселиться.

Гейл Годвин

Имя этого писателя, поэта, переводчика едва ли нуждается в представлении: шестнадцать лет динамичного высокосортного присутствия в пространстве Литературы. Теперь нередко добавляют: «именитая эмигрантка», чей «провокативный арт-роман КЛЕМЕНС» входил в шорт-лист премии «Большая книга» (2006). Не все однако знают, что автор т. н. «шокирующего приличную публику» текста является еще моделью, дизайнером и художником-постановщиком в Гаагской Королевской Академии Изобразительных Искусств, а также создателем уникальных арт-проектов, в которых органично соединены элементы фотографии, театра, музыки и кино. Автор называет их one-person-show, значительно уточняя термин one-man-show, где амбивалентное man словно бы сужает поле игры вдвое. Подробней об этом – на сайте magazines.russ.ru, где в «Новом мире» обновлена страница Марины Палей: magazines.russ.ru/novyi_mi/redkol/paley/paley.html

Щелчок «мышью» – и вот вас пристально, несколько отстранённо – разглядывает кинодива в стиле 60-х ушедшего века. Впрочем, это лишь одна из масок. Так, вероятно, бывает, когда поэт является еще и актером, причем оболочка поэта-актера буквально набита разнообразными сущностями. Набита плотно, как икрой! Эти роли-икринки-субличности, безостановочно множась, готовы взорвать бренный телесный футляр. И что с того, если очень многие из них вовсе не предназначены, по природе своей, для реализации в слове? Кроме того, Марина Палей вряд ли смогла бы терпеть рядом с собой (над собой) даже талантливого режиссера, не говоря уж о «режиссере вообще», не говоря уж о зависимости от «творческого коллектива» и публики. Гейне писал, что «Поэт неблагоприятен для театра, а театр неблагоприятен для поэта», и был не так уж не прав.

Photo-Theatre by Marina Palei – неизбежный театр ее воображения, Феникс ежесекундного обновления, мерцания, перетекания, ускользания, исчезновения, гибели и воскрешения. Если же воспользоваться терминологией генетиков, этот Theatre – не что иное как внешнее проявление закодированных ее свойств. А в целом – про-явление Russische Stijlprinses (Русской Принцессы Стиля): именно такой титул был получен ею в Роттердаме 11 лет назад на проходившем в Нидерландах Story International Festival. «На лицах актеров можно прочесть все несыгранные ими роли»: каждая работа Марины Палей – многослойный автопортрет, трагифарс множества масок, искромётный фонтан, бьющий из цилиндра престидижитатора. Несмотря на явное (кажущееся) присутствие художника его доминирование над образом весьма условно и не поддается сканированию шаблонными методами. Поэт-актер бежит от предсказуемости, ибо она несовместима с тем, что дороже всего: свобода постоянного преображения.

Границы воображения раздвигаются, и вот кто-то уже снимает наручники с вашей фантазии, плененной условностями и вполне вероятной усталостью: любая фотография – самодостаточный предмет искусства, лаконичная драма или (траги)комедия, фарс или парафраза: Les faces contraires de la Lune, La filoche, De la vie des clowns et des arlequins, MARIE… Лицо модели – редкое, заметим, каких мало, – облекающее себя в самые разные маски (и маски с себя сбрасывающее), – представляет нам бездонный – и часто беспощадный – мир анимы, чьи женские, мужские и надгендерные трансформации – неизбежная дань так называемому «земному представительству» души, в них заточенной. Не каждому, быть может, дано это разглядеть: в работах Марины необычайно изощрены разнообразные комбинации М-Ж-Микс-начал. Последнее – микс – особенно характерно для ее коллекции клоунов, просто-таки жонглирующих гендерами: разнообразные пропорции Инь и Ян в разных сущностях создают совершенно неожиданный – и, быть может, не предусмотренный изначально их автором – эффект. Спектр задействованных красок, будучи разнообразным и щедрым, резко противодействует автоматическому включению у зрителя «двоичной системы» оценок (горячо – холодно, комфортно – некомфортно etc.). Созерцатель – быть может, эстет, быть может – просто чуткий человек, – уловит здесь музыку метаморфоз и пройдет, словно подчиняясь неожиданно назначенной ему инициации, через все эти обстоятельства места и времени, лица, маски, характеры, души. Возможно, разделив вместе с автором наслаждение оборотничеством. «Искусство не изображает видимое, но делает его видимым»1.

Дизайнерские же работы Марины Палей, появившиеся на сайте недавно, – еще одна грань личности, находящейся в безостановочном развитии. Тонкие и нежные, яркие и дымчатые, печальные и агрессивные, умиротворенные и тревожные, трагические и гротескные – лица, лица, лица… да сколько же их, автопортретов! Смотрите-ка: Cynthia, Blonde, Carroty, Crazy Infanta, Pregnant Clowness («Беременная клоунесса»)… А вот – тончайшее Gentle Breath («Легкое дыхание») и другие автопортреты: в Париже, в Амстердаме, в Петербурге... Интересно, что питерский (выделяющийся из игрового и тонального ряда) – самый черный в своей эмоциональной насыщенности.

А при этом «автор мрачных философских романов» (так называют эту не дающую интервью, живущую уединённо и отъединено, бесконечно талантливую женщину), насмешливый лайф-артист, знай себе – рисует марсианские цветы, берет призы на латиноамериканских дансингах, поет в кабаре и каждый день радуется новой роли.

Marina Palei

Марина Палей. «Le pluie»
Фотограф: Silvana Wedemann (NL)

Marina Palei

Марина Палей. «La-matin»
Фотограф: Silvana Wedemann (NL)


[На первую страницу (Home page)]
[В раздел "Art"]
Дата обновления информации (Modify date): 29.01.10 23:23