По следам Демидовых во Флоренции
Флоренция дала миру многих выдающихся деятелей в различных областях науки и искусства. Город по праву может гордиться и своим значительным вкладом в историю меценатства. Отрадно, что достойными его представителями стали члены одной из ветвей большой и могущественной семьи Демидовых, обосновавшиеся во Флоренции в начале XIX века.
Тихое очарование Флоренции
Очарование Флоренции испытали на себе все, кто побывал в этом незабываемом городе. Узкие средневековые улочки его исторического центра, характерные кварталы, по временам пустынные, но иногда переполненные туристами, дворцы, запоминающиеся суровостью архитектуры, а также тяжелыми железными кольцами при входах, поскольку в давности здесь привязывали лошадей, почти до осязаемости воскрешают в памяти прошлое этого сердца Тосканы, оставившего важный след не только в истории Италии, но и в мировом искусстве.
Если задуматься: новая эпоха, в которой мы живем и поныне, начиналась именно здесь, в том самом месте, где в 59 году до н.э. римляне основали поселение «Флорентия». Минули эпохи владычества византийцев, остготов, лангобардов и франков, в средние века город стал важным культурным, торговым, экономическим и финансовым центром. Однако подлинный расцвет Флоренции связан с эпохой Возрождения, когда она стала признанной колыбелью искусства и архитектуры.
Гулять по историческому центру Флоренции – это как будто наслаждаться великолепными экспонатами музея под открытым небом. Сердцем города является площадь Синьории с величественным дворцом – Палаццо Веккьо, – где в прошлом решались судьбы Флорентийской республики и несколько лет (с 1865 по 1871 годы, пока Флоренция была столицей Итальянского королевства) располагался Итальянский парламент, а ныне находится городской Муниципалитет.
Достаточно сделать несколько шагов – и мы попадаем в пространство Лоджии дей Ланци – галереи скульптурных шедевров, среди которых мощно и властно выделяется гигантская совершенная фигура «Давида» Микеланджело. Здесь же поблизости находится и знаменитая галерея Уффици, являющаяся одной из важнейших мировых художественных коллекций. Забываешь о времени, бродя по ее залам и замирая перед шедеврами Джотто, Беато Анжелико, Леонардо, Рафаэля, Боттичелли или Караваджо. А затем, сделав паузу и заказав на просторной террасе под тенистым зонтом кофе с круассанами, которые воруют неуемные воробьи, прекрасно скользить взглядом по неровному танцу флорентийских черепичных крыш, задерживаясь на строгих очертаниях Палаццо Веккьо с его одинокой башней, четко отпечатывающейся в безоблачном голубом небе, и на огромном куполе Брунеллески церкви Санта Мария дель Фьоре. Этот купол, видный из многих точек, властно главенствует над городом. Во времена Великого герцогства говорили, что его тень ложится на всю Тоскану.
Особенно красив флорентийский собор в первые часы заката, когда уходящее матовое солнце освещает его фасад и стены, покрытые разноцветным мрамором, а также высокую колокольню Джотто и Баптистерий св. Иоанна, очаровывающий своими великолепными мозаиками и бронзовыми дверями, среди которых выделяется позолоченная «Дверь в Рай» Лоренцо Гиберти.
Река Арно, когда-то весьма бурная и буйная, но в последние годы заметно обмелевшая, пересекает город, деля его на две части. Особенно интересен левый берег, где и сегодня, гуляя по старинным кварталам, вдыхаешь среди его вековых ремесленных мастерских атмосферу прежней Флоренции с ее домами-башнями, спокойствием вилл Медичи и театрами Пергола и Джардино ди Боболи, где впервые увидели свет многие мелодрамы.
Флорентинцы по праву гордятся своим чудесным городом и своими великими соотечественниками, тени которых так ясно представляешь себе среди скопления мрачных средневековых домов с зубчатыми стенами, едва только сделаешь несколько шагов в сторону от площади Синьории. Эти неизменные во времени кварталы как будто сохраняют эхо битв гвельфов и гибеллинов за обладание городом, пламенные проповеди Савонаролы или звук шагов Данте, спешащего на площадь, чтобы увидеть выходящую из церкви Беатриче. Теперь напротив дома поэта толпа туристов слушает актера в средневековом костюме, напыщенно и невыразительно декламирующего строки «Божественной комедии», а в расположенной поблизости церкви Санта Маргарита дей Черки скромная мраморная доска на могиле его небесной возлюбленной усыпана трогательными записочками юношей и девушек, жаждущих вечной любви.
Флорентинцы гордятся еще и тем, что обладают совершенными символами красоты в искусстве, приводя в пример «Венеру» Боттичелли и «Давида» Микеланджело. Вообще флорентинцы – это особая раса, считающая себя избранной. Известный режиссер Франко Дзеффирелли выразил это чувство несколькими скупыми словами: «Размышляя над теми подарками, которыми одарила меня судьба, возможно, самым ценным является тот, что Создатель позволил мне родиться и вырасти во Флоренции, окруженным памятью наивысших достижений цивилизации и искусства этого города».
Флорентийские Демидовы
Быть флорентинцем – по рождению или по привилегии жить в этом городе – означает, без сомнения, также обладать тонким художественным вкусом, уважать искусство и питать склонность к меценатству. Действительно, нигде искусство не расцветало таким пышным цветом, как в этом тосканском городе благодаря его особой ауре, благоприятной артистам, литераторам и философам.
Незабываемая фигура Лоренцо Медичи Великолепного главенствует над артистической и интеллектуальной жизнью Флоренции с его Неоплатонической академией, где собирались выдающиеся творческие личности того времени.
Описанная выше аура города каким-то мистическим образом влияла на многих иностранцев, которые пытались пустить здесь корни, и, наверное, самым удачным примером в этом плане является судьба одной из ветвей известнейшей в России династии горнозаводчиков Демидовых, осевших во Флоренции и ставших князьями Сан-Донато.
Первым из Демидовых, появившихся в столице Тосканы, был Николай Никитич Демидов, правнук знаменитого Никиты Демидовича Антюфеева, сподвижника Петра I, сделавшего при царе-новаторе огромное состояние. Сын последнего Акинфий продолжал дело отца и в 1726 году вместе с братьями и нисходящим потомством был возведен во дворянство по Нижнему Новгороду.
Третье поколение Демидовых уже было интеллектуалами. Никита Акинфиевич покровительствовал ученым и художникам, состоял в переписке с Вольтером, а в 1799 году учредил при Академии художеств премию-медаль «За успехи в механике».
Интересующий нас Николай Никитич предпочел предпринимательству военную и дипломатическую карьеру. Начав службу адъютантом при князе Потемкине во время Второй турецкой войны, он в 1815 году переселился во Флоренцию, заняв должность русского посланника при Тосканском дворе.
В городе на реке Арно, где он умер в 1828 году, Николай Никитич составил богатейшую картинную галерею. Он с удовольствием заказывал известным художникам собственные портреты и портреты членов своей семьи. Изображения Николая Демидова принадлежат итальянскому художнику Карло Морелли и великому скульптору Антонио Канове. Портрет жены князя Елизаветы Александровны был заказан любимому портретисту Наполеона Роберту Лефевру. Причем, художник получил за эту работу такую сумму, которая позволила ему несколько лет жить безбедно.
Уже здесь невольно напрашиваются параллели с Лоренцо Великолепным, вышедшим из семьи банкиров и употребившим огромное состояние на поддержку искусства. Однако подлинным последователем Медичи стал сын Николая Демидова Анатолий Николаевич. Проживая в основном за границей и лишь изредка приезжая в Россию, он щедро, как и его предки, покровительствовал ученым и художникам. В 1837 году на его средства была снаряжена экспедиция в Южную Россию. Он же дал средства на путешествие по России и Тоскане французского художника Дюрана, издавшего затем в Париже альбомы видов.
Анатолий Николаевич обогатил ценнейшую коллекцию картин и скульптур, собранную его предками, которая ныне рассыпана между Италией и Россией. Он дружил со многими художниками, был заказчиком Эжена Делакруа, однако он по-настоящему вписал свое имя золотыми буквами в историю русского искусства благодаря тому факту, что покровительствовал Карлу Брюллову, с которым познакомился в 1827 году в Неаполе.
Анатолий Демидов стал заказчиком знаменитой картины «Последний день Помпеи», удостоившейся оглушительного успеха в Италии и позже выставлявшейся в парижском Лувре. Создал Брюллов портреты и самого Анатолия Николаевича. Дошедшая до наших дней переписка между великим русским художником и его меценатом показывает непростые отношения между творческой личностью, находящейся в постоянных поисках, и богачом, готовым платить большие деньги за заказанные им шедевры, но и ожидающим выполнения работы в срок. Однако несмотря на мелкие разногласия и недовольства, Анатолий Николаевич обладал достаточным тактом и терпением, чтобы понять «муки творчества» гениального художника, к которому относился с неизменной симпатией и уважением.
Анатолий Николаевич пустил глубокие корни во Флоренции. Еще его отец купил у монахов ордена «Святого Креста» болотистую территорию за чертой города, вблизи церкви Сан-Донато ин Польвероза, которую постепенно начал обустраивать. Возведение величественной виллы по проекту архитектора Джован-Баттисты Сильвестри началось в 1822 году и было закончено в 1831 году при Анатолии Николаевиче, который получил от Великого герцога Леопольда II титул князя Сан-Донато.
Обосновавшись на вилле, Анатолий Демидов перевез туда семейную художественную коллекцию, находившуюся до этого во дворце Серристори.
Сохранилась литография 1822 года, изображающая внешний вид виллы в неоклассическом стиле с главным зданием и двумя боковыми корпусами.
О внутреннем убранстве виллы дают представления некоторые работы художника Жана-Баптиста-Фортуна Де Фурнье 1841 года. На них можно видеть купол, расписанный Доменико Морелли, который увенчивал большой бальный салон.
Вилла была окружена великолепным парком в английском стиле. Особенно привлекали внимание визитеров большие оранжереи, известные на всю Европу, в которых росли экзотические растения, завезенные с разных континентов. В 1836 году Анатолий Демидов организовал производство шелка, для чего занялся разведением шелковых червей.
На вилле в Сан-Донато выращивались породы экзотических животных. Был на вилле свой театр, оборудованный по последнему слову техники, а также ипподром и канал, где устраивались соревнования на каноэ.
В 1841 году Анатолий Демидов породнился с семьей Бонапартов, женившись на племяннице Наполеона I Матильде. Это побудило его построить на острове Эльба виллу Сан-Мартино, где сейчас размещается музей Наполеона.
Вилла в Сан-Донато серьезно пострадала в годы Второй мировой войны. Сегодня в бывшем дворце Демидовых размещаются мастерские и склады. Часть площади перед главным входом занимают жалкие бараки, а парк застроен современными домами.
Больше повезло зданию, в котором когда-то находилась домовая церковь Демидовых. Сегодня она носит имя Церкви Христа и располагается на улице Сан-Донато. Ее большой купол напоминает купол римского Пантеона, а снаружи она украшена пронаосом в классическом стиле с четырьмя монументальными коринфскими колоннами.
Благодаря Анатолию Николаевичу во Флоренции появился памятник его отцу. Николай Демидов был известен тем, что подарил городу основанные им детский приют и школу. Памятник, заказанный итальянскому скульптору Лоренцо Бартолини вскоре после смерти Николая Никитича, долгое время находился на вилле в Сан-Донато, а в 1871 году был установлен на набережной реки Арно. Выходя на площадь, носящую имя Демидова, под стеклянным навесом властно бросается в глаза величественный мраморный монумент, центральная группа которого, поднятая на постаменте, изображает Николая Демидова в тоге римского сенатора, прижимающего к груди сына. Женская фигура, символизирующая признательность, преподносит ему лавровый венок. Четыре статуи по углам символизируют Природу, Искусство, Милосердие и Сибирь – последняя держит на руках бога богатства Плутоса, намекая на происхождение огромного состояния этой семьи.
Помимо этого скульптурного ансамбля, украшающего городской ландшафт, следы присутствия Демидовых можно найти в крупнейшей флорентийской художественной галерее – Палаццо Питти, где этой выдающейся семье посвящен целый зал. Главным украшением его, без сомнения, является большой конный портрет Анатолия Демидова кисти Карла Брюллова. Художник создавал его на протяжении многих лет, то забрасывая работу, то, по настоятельным просьбам заказчика, возвращаясь к ней, однако некоторые историки искусства склонны считать, что портрет так и остался незаконченным и после смерти Брюллова его заканчивал другой художник.
Кроме картины Брюллова, в Демидовском зале можно увидеть другие произведения из семейной коллекции, как портреты членов семьи Бонапарта работы итальянских и английских мастеров, миниатюрную копию памятника Николаю Демидову, а также предметы мебели, из которых обращают на себя внимание великолепные малахитовые кресла и стол.
Однако самое значительное присутствие Демидовых для русских, живущих или приезжающих во Флоренцию, ощутимо, без сомнения, в русской православной церкви, расположенной на улице Льва X.
Первая передвижная церковь появилась в городе еще во времена Екатерины II, но только в конце XIX века немногочисленная русская община серьезно задумалась о строительстве здания церкви. Эту идею поддержала великая княжна Мария Николаевна, дочь Николая I, которая провела во Флоренции зиму 1873 года, а Демидовы как самая известная из аристократических семей в городе сделала значительные пожертвования.
Здесь следует сказать несколько слов еще об одной ветви этой знаменитой династии. Анатолий Николаевич Демидов не имел детей, и после его смерти титул князя Сан-Донато унаследовал его племянник Павел Павлович. Выпускник юридического факультета Санкт-Петербургского университета, он служил в посольствах в Париже и Вене, а также занимал пост советника губернского правления в Каменец-Подольске и в 1871–76 годах был киевским городским головой.
Начиная с 70-х годов XIX века его судьба связана также и с Флоренцией. Павел Павлович, помня о щедрости и огромной благотворительной деятельности своих предков, занял главное положение среди русской колонии. Он подарил для новой церкви убранство домовой церкви Демидовых, находившейся на вилле в Сан-Донато.
Первый камень русской церкви во Флоренции был заложен в 1899 году, в 1902 году закончено строительство нижней «зимней» церкви (с убранством Демидовых), которая была освящена в честь Святителя Николая Чудотворца в память о домовой церкви семьи.
При виде этой небольшой церковки из красного кирпича и серого камня с чешуйчатыми куполами и сияющими на солнце золотыми крестами посреди пустынной улицы, застроенной типичными итальянскими домами, невольно сжимается сердце – так она напоминает в миниатюре иными своими чертами и московский храм Василия Блаженного, и петербургский «Спас на крови». С последним ее роднит то, что архитектор Преображенский увенчал стены кокошниками, в которых изображены крылатые серафимы, по подобию тех, которые сделал для петербургской церкви Виктор Васнецов.
Верхняя «летняя» церковь освящена в честь Рождества Христова в память о первой передвижной церкви во Флоренции. Здесь привлекает внимание великолепная входная дверь в храм, вырезанная из орехового дерева, также происходящая из домовой церкви Демидовых. Она была сделана в ателье братьев Барбетти и состоит из двадцати барельефов, иллюстрирующих Ветхий Завет.
После смерти Павла Павловича его вдова Елена Трубецкая сделала значительные пожертвования в церковную казну, а их дочь Мария, в замужестве княгиня Абамелек-Лазарева, вместе с графиней Родоканаки-Ралли финансировала постройку жилья для клера, расположенную в саду.
Вилла Пратолино: от Медичи до Демидовых
Еще одно место, связанное с Демидовыми, находится за чертой города. На холмах и долинах вокруг Флоренции возвышаются исторические виллы Медичи, и одна из них связана с русской семьей.
Речь идет о местечке Пратолино, расположенном на возвышенности у подножья Апеннинских гор, откуда открывается изумительный вид на лежащую внизу Флоренцию. Огромный парк в английском стиле, окружающий немногочисленные постройки, весной и летом успокаивает глаз доминирующим зеленым цветом, а зимой – из-за высоты положения – подчас весь бывает засыпан снегом, так что, глядя на эти белые пространства, создается впечатление, что находишься в какой-нибудь подмосковной усадьбе. Наверное, это в немалой степени привлекало Демидовых.
История этого места начинается в 1568 году, когда землю купил Франческо I де Медичи, поручивший архитектору Бернардо Буонталенти возвести здесь роскошную виллу для своей второй жены Бьянки Каппелло. В прошлом дворец был окружен роскошным парком в итальянском стиле, богатым фантастическими находками и монументальными фонтанами, механизмы которых изобрел сам Буонталенти. Вообще вода являлась главным героем этого места. Весь парк и вилла Франческо I были наполнены журчанием ручейков и шумом искусственных дождей.
Центральное положение в парке занимала гигантская скульптура (около десяти метров в высоту) Апеннинского Колосса, созданная примерно в 1580 году фламандским скульптором Джамболонья и дошедшая до наших дней. Ее нижняя часть является шестигранным гротом, куда можно попасть по лестнице, выбитой в верхней части тела. Свет внутрь попадает через глаза. Снаружи статую, возвышающуюся как огромный монумент среди ровного пейзажа зеленой равнины, обрамляют губки и кальциевые образования, через которые наливалась вода в находящийся рядом бассейн.
За спиной Апеннинского Колосса находился лабиринт из лавровых деревьев, а перед ним расстилался большой луг, по бокам которого располагалось двадцать шесть античных скульптур.
Дворец также поражал воображение гостей своими запоминающимися диковинками. На первом этаже располагался комплекс с искусственными играми воды, фейерверками, видами, украшенными античными статуями, перламутром, камнями и ценнейшими породами мрамора. Среди этих фантастических гротов любил уединяться в размышлениях меланхоличный Франческо I де Медичи, питавший склонность к одиночеству, которое с ним делила его спутница Бьянка Каппелло. Влюбленные смогли пожениться только после 1579 года, когда оба овдовели, да и то вначале из предосторожности этот брак держался в тайне.
Франческо и Бьянка неожиданно одновременно умерли в 1587 году. Виллой в Пратолино мало интересовались другие члены семьи Медичи, и с XVII века с ее территории начали исчезать статуи и гидравлические установки.
В конце XVII в. вилла перешла к сыну Козимо III Фердинанду де Медичи. Он попытался возродить ее, украсив новыми произведениями искусства. При нем был построен театр и установлены новые скульптуры в саду.
После его смерти в 1713 году вилла досталась семье Лорена, которые не слишком заботились о ее содержании. В конце XVIII века территория в Пратолино находилась не в лучшем состоянии. Дворец пришел в ветхость, поскольку был не раз заливаем водой из-за неисправности гидравлических устройств, и в 1820 году его взорвал, по желанию нового владельца, великого герцога Фердинанда III, богемский инженер Йозеф Фриц.
Однако с 1872 года для виллы в Пратолино начинается счастливый период, когда после смерти Леопольда II ее купил русский князь Павел Павлович Демидов. Он решил продать доставшуюся ему от дяди виллу в Сан-Донато, которую не взлюбил из-за того, что она напоминала ему об умершей вскоре после свадьбы первой жене.
Женившись вторично, он захотел найти себе новое пристанище. Прежде всего Павел Павлович отреставрировал в Пратолино те постройки, которые чудом сохранились со времен Медичи. Домик пажей архитектор Эмилио де Фабрис, перестроив и увеличив, превратил в виллу, которая получила имя нового хозяина. Впоследствии виллой Демидова стали называть всю территорию парка, где жила семья князя и где в шестигранной капелле с внешней лоджией похоронена Мария – последняя из рода флорентийских Демидовых, – умершая в 1955 году.
Несмотря на то, что в течение веков парк был серьезно перепроектирован и из него исчезли многие статуи, он и сегодня представляет значительный интерес с его огромными пространствами, в летние месяцы открытыми для публики, и вековыми дубами, кедрами, конскими каштанами и другой растительностью. Апеннинский Колосс Джамболоньи сохранился до наших дней, являясь главной достопримечательностью места, а вот копию утраченного «Источника Зевса» установил в парке в конце XIX века сам Демидов.
Гуляя по огромной зеленой территории парка, который с 1981 года принадлежит Администрации провинции Флоренции, и любуясь уцелевшими и чудом дошедшими до наших дней статуями Джамболоньи и Буонталенти, гротами, купальнями и неоклассическими постройками начала XIX века, невольно задумываешься над причудливостью судеб представителей этой необыкновенной семьи, выбившихся из социальных низов и породнившихся с монархами Европы. Но, наверное, даже добившись сказочного богатства, Демидовы не оставили бы в российской и итальянской истории такого исключительного следа, если бы не отличились на поприще благотворительности и меценатства и если бы щедрой рукой не помогали нуждающимся. Только тот, кто сумел употребить доставшееся ему богатство с пользой для других, достоин уважения и памяти потомков.
Памятник Николаю Демидову во Флоренции
Бывшая домовая церковь Демидовых в Сан-Донато.
Вид, открывающийся с виллы Демидовых в Пратолино на Флоренцию
К.П.Брюллов «Портрет Анатолия Демидова». Галерея Питти, Флоренция
Апеннинский Колосс в Пратолино
Вилла Демидовых в Сан-Донато
[На первую страницу (Home page)]
[В раздел «Италия»]
Дата обновления информации (Modify date): 21.02.11 13:12