Впечатления от поэзии и монотипий Леонида Завальнюка

Александр Канцедикас

«Строитель замков на песке»

Московское издательство «Время» осенью 2009 года выпустило новую книгу Леонида Андреевича Завальнюка «Летела птица». Она содержит 40 стихотворений, написанных им в предыдущем году, 40 стихотворений, отобранных из написанного за полвека, и 32 монотипии, преимущественно сделанных им в предыдущие годы.

По содержанию книги можно представить себе некоторые особенности личности ее автора. 40 стихотворений первого раздела – творческий итог года, отчет перед собой и читателем о работе души.

«Когда стихов стихия
Нахлынет на меня,
Хорошие, плохие –
Все люди мне родня.
<...>
Весь мир очеловечен –
От лошадей до книг.
И смертен я, и вечен
В один и тот же миг.»

В жизни и работе Завальнюк избегает суеты. Он сторонится принятых в литературном мире норм и форм общения, боится, вероятно, потерять себя в тусовке, необязательном общении, пустословии обращенных вовне, адресованных случайным соглядатаям и «чужим зеркалам» встреч. Эта своего рода целомудренность – не придуманная им для себя манера поведения, а единственно возможный способ жизни.

Постоянный лейтмотив его стихов – сомнение, в преодолении которого он на глазах читателей обретает уверенность в себе. Его стихи – разговор с самим собой, порой обретающий остроту спора, где он, парадоксально, иногда признает свою неправоту. В каких-то случаях призывает читателя самому разобраться в этом споре. Так он уравнивает себя с читателем: пишет для себя, но вслушивается в чужое дыхание. Сомнения Завальнюка – отчасти результат его сложной личной судьбы и неоднозначного времени, доставшегося России в XX веке. В его стихах – вкус времени через вкус горького хлеба для всех.

Его башня из слоновой кости не имеет стен, а тем более крыши. Это – скорее нарисованный мелом круг, как бы позаимствованный из гоголевского «Вия» и ограждающий душу от чуждых вторжений. Здесь рождаются стихи, написанные как бы в один присест, представляющие собой прочувствованное и продуманное за год. В 2008 году цикл составлял 40 стихотворений. Все на одном дыхании.

Он пишет, как и говорит, – скупо, неторопливо, избегая красот и необязательных слов. Его стихи, как правило, называют предмет и определяют действие, связанные напряженным ритмом, единой сильной интонацией, ясной стилевой окрашенностью.

Смысл использования именно скупых поэтических средств – предельно точно изложить, как правило, простую и всегда существенную мысль, а поскольку пишет он о вещах обыденных и негромких, то получается, что его слово, обращенное к кругу сомыслящих ему людей, не предназначено для эстрады. Его аудитория – собрание друзей, иной раз много лет знающих друг друга, а иногда становящихся близкими, оказавшись в стихии его поэзии.

Я видел, как это выглядело во время представления этой его новой книги поздней осенью 2009 года в Международном университете в Москве. Аудитория неподвижно и, как казалось, не дыша, слушала его тихое чтение стихов, вошедших в книгу. В какой-то момент кто-то спросил, нельзя ли читать громче? Леонид Андреевич ответил: «Громче я могу читать только стоя, а я не люблю читать стихи стоя». И это еще одна из характеристик его поэзии: она не форсирована, не громка, не рассчитана на привлечение случайного внимания. Может быть, поэтому Леонид Андреевич Завальнюк, работающий в литературе более полувека и издавший не один десяток книг, никогда не привлекал к себе громкой славы.

Стихи Леонида Завальнюка, как правило, автобиографичны и всегда личностны. Это раздумье о себе, о своей жизни и предназначении, о своем понимании мира. Среди них есть более и менее удачные, но они неизменно сочетают эмоциональность с ответственностью и глубиной суждений. Отсюда право отнесения их к настоящей литературе, к настоящей поэзии. В итоге мы видим, что Леонид Андреевич Завальнюк – отдельный человек и отдельный поэт, непохожий на других. Человек философского склада, он нацелен на постижение простых, а значит, наиболее существенных истин. Он абсолютно современен, и в зеркале его поэзии отражаются практически все основные особенности и проблемы нашего бытия. Он остается верен традициям «Нового мира» времен Твардовского, первым в столице напечатавшего стихи тогда еще молодого дальневосточного поэта. И в лучших традициях поэзии шестидесятых в его стихах современность порой превращается в своевременность и даже жестокую злободневность:

«Как два врага, глаза в глаза
Ах, как мы пели,
Как мы пели!..
На выходе из мертвой петли
Сходились наши голоса. <...>
Мелькают лица, земли, страны
В невозвратимом далеке.
И страшные, как тараканы,
Сползают слезы по щеке.»

Это из «Украинской песни» русского поэта, украинца по рождению, Леонида Завальнюка. Обнаженное слово, которое призвано противостоять невнятности и дурной игре политиков, острая жизненная коллизия, претворенная словом поэта. Происходит это с использованием добротного языка, слов, смысл которых каждому понятен и однозначен. В его стихах нет лукавства, позы и актерства. Он знает себе цену и строг в этой самооценке:

«В трудах я многое постиг,
Стал с мастерами неба вровень.
Но ничего я не воздвиг,
Как ни старался, не воздвиг,
И только сам себя построил.»

Работая в разных литературных жанрах, Леонид Завальнюк четко определяет себя как поэта. Неожиданным аспектом этого его самоопределения являются включенные в книгу монотипии, над которыми он работает уже много лет. Работает столь успешно, что порой именно они являются источником его заработка. Для меня как искусствоведа они скорее загадочны, чем понятны. Монотипия – редкий в русском искусстве вид графики. Оттискивая нанесенный на поверхность жидкой краской рисунок на белый лист, художник не может предвидеть окончательного результата. Ввиду этого художники делают, как правило, несколько оттисков, останавливаясь на одном из них. Завальнюк безошибочно предвидит удачный результат. Его монотипии беспредметны: в безупречно сгармонированных пятнах зритель волен видеть то, что подскажет ему его воображение. Это чистой воды поэзия в графическом искусстве.

Несколько слов о издательстве «Время». Его деятельность отражает некоторые отрадные черты нашего времени. В советский период мы не имели отдельного издательства, специализирующегося на поэзии. Эту функцию «Время» выполняет, на мой взгляд, практически безупречно. Его издания в совокупности дают довольно полную и объективную картину состояния русской поэзии XX – начала XXI века. Книги издаются с уважением к авторам и читателям, хорошо составлены, качественно оформлены, полиграфически безупречны. Сборник «Летела птица» приятно держать в руках и листать, хотя, вероятно, кое-что можно было сделать и лучше: монотипии разместить между первой и второй частью сборника, перед задней обложкой оставить пустой белый лист для читательского выдоха.

И, наконец, о заглавии. Книга названа по последнему стихотворению нового цикла. В осеннем окне своей комнаты, расположенной во вполне респектабельном районе Москвы, автор увидел птицу, которая летела «поперек зарницы». Это был обычный день нашего времени – с шумными юбилеями, трагическими потерями, премьерами, вернисажами, открытиями и заблуждениями. Для Леонида Завальнюка это был день, в который он увидел в московском небе летящую птицу, и для него это стало главным событием дня:

«Лети,
Неси свое литое тело
Превыше осени живой и сокровенной.
Покуда ты летишь –
И я лечу во сне
К какой-то нескончаемой весне,
Которой нету в жизни нашей тленной,
Но есть она в душе и во вселенной.
Летела птица...»

[На первую страницу (Home page)]
[В раздел «Art»]
Дата обновления информации (Modify date): 04.07.2011 16:36