Ирина Роганова
Про очень важный Шар, зловредную Клюшку и не менее зловредную Шпильку
Однажды Шпилька шла гулять на пруды. Делать ей было нечего, и она по дороге свернула в арку. И увидела необыкновенную картину: во дворе дома-колодца улыбался Шар, но был он, на первый взгляд, не просто Шар, а весь в цветных пятнышках и разводах, и лучи солнца проникали сквозь него, а он всё блестел и переливался, подставляя лучам то один бок, то другой. Шпилька подумала, что когда-то она уже видела точно такой же. Вокруг него прыгала ребятня и хлопала в ладоши. Шар ещё немного покрасовался и куда-то пошёл, домой, наверное.
Тут Шпилька заметила, что он не один: под руку его вела Клюшка. Так как Шпилька стояла, широко открыв от изумления рот, то, когда эта пара проходила мимо, а рот был всё равно открыт, Шпилька громко гаркнула, чтобы открытость рта не была напрасной: «Здрасьте!» Шар с Клюшкой лениво повернули головы: «Ну здрасьте!» И поплелись дальше. Шар, всё ещё улыбаясь, закурил сигарету, вдохнул в себя дым и весь им заполнился и стал такой дымный-дымный, как будто внутри у него облако поселилось.
Шпилька, ещё совсем не успевшая удовлетворить своё любопытство, засеменила за ними с вопросом: «А вы кто такие?»
Клюшка снисходительно заметила: «Разве ты не видишь, они – с очень важный Шар».
– Символ всего самого хорошего, – вальяжно пробормотал Шар и опять слащаво улыбнулся.
Шпилька обогнула Шар с Клюшкой, так что была теперь впереди них, но так как они не останавливались ни на минуту, ей пришлось пятиться задом. Клюшка всё время отстраняла Шпильку с дороги, чтобы Шар мог спокойно и с удовольствием катиться.
– А чего Вы такой важный? У Вас что, день рождения? – опять встряла Шпилька со своим длинным носом.
– Я очень коммуникабельный и приветственный. У меня каждый день, как день рождения. Я очень счастливый и состоявшийся во всех отношениях Шар, разве ты не видишь?!
– Вижу, – кивнула Шпилька, – а почему Вы такой очень счастливый и состоявшийся во всех отношениях?
– Это вовсе никак не наш Шар, а исключительно заграничный, – с гордостью сказала Клюшка.
– Как, ты разве не видишь? – зарделся Шар – Я весь в разводах, – сиреневых, розовых…
Шпилька с сомнением посмотрела на Шар и брякнула, не подумавши: «На бензинную лужу похоже!»
– Ах, ты ещё и дразниться, невежливая Шпилька! – возмутился Шар и стал, насупившись, нервно дёргать челюстью.
– Да откуда ты взялась такая? – воскликнула Клюшка, разъярившись и пытаясь больно садануть по Шпильке.
Но Шпилька была прыгучая.
– Я из причёски случайно выпала, – пискнула она, подпрыгивая.
– Выпала? – сверкнула глазами Клюшка, – ну так ты не попадёшь туда больше никогда! Я тебе устрою!
И давай колошматить Шпильку почём зря.
Шпилька очень ловко увёртывалась, но пару раз ей всё-таки попало. Шпильку, надо сказать, всегда спасали длинные быстрые ноги и острые каблуки, так как характер у неё был занудливо-зловредный, и она часто попадала во всякие истории. Она любила повторять про себя: «Шпильку ноги кормят!»
Шпилька добежала до пруда, прыгнула в отплывающий бумажный кораблик, который только что запустил в плаванье один маленький мальчик, и показала язык оставшейся на берегу Клюшке.
Дело в то, что Клюшка, погнавшись за Шпилькой, совсем забыла про Шар, которым она так дорожила, и выпустила его руку. А он оказался совсем невесомый и взмыл в вышину с криками: «Я здесь, вот он я!»
– Ба, да он совсем не имеет никакого веса, а притворялся таким важным! – удивилась Шпилька.
Клюшка, услышав её восклицание и прикусив губу, запустила в неё с берега какой-то колючкой.
– Правильно, – убедительно сказал Шар сверху, – так ей и надо!
Неожиданно поднялся ветер и унёс Шар чёрте куда, наверное в его заграницу.
Но Клюшка никак не могла успокоиться от нанесённых такой прыгучей и бегучей Шпилькой оскорблений.
– Ты у меня получишь! Я тебя проучу! Я тебе задам, – повторяла про себя Клюшка, – я тебя, я тебе… репутацию испорчу! – нашлась наконец она.
Клюшка стала наводить справки про Шпильку и слать ругательные письма во всякие инстанции, ходить повсюду – портить Шпильке репутацию. Кто прислушивался, а кто и нет. К тому же Шпилька всегда была лучше, чем её репутация. Но во многие причёски Шпильку теперь не брали. Однако она была неунывающей и очень зловредной. Несмотря на последнее, у неё почему-то было много друзей. Она позвонила своей подруге Булавке из заграничного правительства той заграничной страны, откуда был родом Шар, и сообщила, что это не простой Шар, а шпионский. Потом она сбегала к своему приятелю из нашенского правительства – Гаечному Ключу и привела ему кучу доводов шпионской миссии Шара. Доводы шагали в ряд, некоторые из них хромали. «Будем подкручивать!» – декларировал Ключ, топнув ногой.
А Шар и без того сам по себе всегда очень боялся, а тут ещё за ним слежка пошла с обеих сторон, да такая, что он никак не мог ни через границу перелететь, ни обратно вернуться, и у него развилась мания преследования. Она ходила за ним по пятам и громко свистела в ухо, так что Шар даже на нервной почве сделался совсем несчастного виду и растерял былой лоск и гордость. И никак не мог понять, чего да откуда.
Ещё Шпилька перебаламутила всю заграницу и наделала там безобразий разных, чтобы Шару жизнь малиной не казалась.
А пока Клюшка бегала по разным компаниям, где Шпилька тусовалась, и за её спиной на неё напраслину возводила, Шпилька взобралась на крышу клюшкиного дома, острым каблуком простучала в ней пробоину и открутила кран с дождём.
Когда Шар опять прилетел, Шпилька подкралась к нему и ка-а-к ткнёт его каблуком больно. В общем-то она ничего такого не хотела и не ожидала, что он вдруг лопнет. «Мыльный пузырь!» – вдруг осенило Шпильку, и она поняла, с кем связалась.
И тотчас вспомнила, где же видела ну вот такой же в точности. Ещё давным-давно, когда она была совсем маленькой Шпилечкой, она хотела служить в причёсках у актрис в детском театре совсем в другом городе. А Шар – начальник актрис и причёсок – всё время кричал на худенькую Шпильку, которая к тому же ещё совсем не умела ходить на каблуках, – смешно подворачивались ноги. Он кричал, что она плохая и никудышная, и зачем она всё время меняет местами второй и третий слоги в его фамилии, как не стыдно! И в конце концов выгнал Шпильку из театра. Она тогда не могла ткнуть его хорошенько каблуком, потому что их ещё не отрастила. А Шар был очень летучий, и его было не догнать.
«Так вот, значит, он тоже был Мыльным Пузырём!» – закончила свои глубокие воспоминания Шпилька. Они совсем ослабили её бдительность, и она перестала быть начеку: не заметила, как сзади к ней подобралась Клюшка и уже замахнулась, но не удержалась и расхвасталась (оказывается, Шпилька ударялась в воспоминания вслух): «А я его знала! Я с ним дружила! Ещё давно, с твоим первым встреченным Мыльным Пузырём! А второй вообще был моим лучшим другом и работодателем, у меня был контракт. А ты его лопнула, подлая!»
Шпилька рванула что есть мочи по незаасфальтированной мостовой, спотыкаясь о колдобины. Позади неслась Клюшка, вынашивая новые планы и рассчитывая ходы, а Шпилька продолжала ударяться в философские раздумья: «Надо же, я всё время замечаю, что все мои друзья сами по себе уже между собой и до меня дружили, и это вскрывается уже, как правило, впоследствии. А сейчас эвона как оказывается, что и враги мои тоже между собой все дружили! А теперь Мыльных Пузырей больше не осталось». Так Шпилька, постепенно удаляясь от Клюшки, размышляла, пока не ударилась лбом о какой-то поребрик. Она подняла глаза: перед ней висел огромный красный самодовольный Воздушный Шар на веревочке, а рядом стояла громадная Лопата, ехидно улыбавшаяся.
Шпилька оценивающе посмотрела на свои каблуки, вздохнула, и, состроив вредную физиономию, подмигнула Воздушному Шару на верёвочке. А позади её всё ещё догоняла Клюшка от другого Шара.
[На первую страницу (Home page)]
[В раздел "Литература]
Дата обновления информации (Modify date): 07.04.11 17:29