Из серии книг «Петербургская Полоника»
В Мраморном дворце
У ворот Мраморного дворца короля-скитальца лично поприветствовал царь Павел I и пригласил его в новую резиденцию. Раньше царь предложил ему выбрать один из трёх петербургских дворцов – Таврический, Каменноостровский и Мраморный. Причина, по которой был выбран Мраморный дворец, неизвестна. Король ценил большую архитектурную и художественную ценность здания, его просторность и расположение, но принимал ли во внимание его изначальное предназначение: ведь Екатерина II возводила дворец для очередного исключительно влиятельного фаворита – Григория Орлова...
Может быть, в столь трагичной для его страны и народа, в конце концов и для него самого, ситуации его давнишнее увлечение, по крайней мере не мимолётное и очень существенное для его политической карьеры, спустя годы потеряло значение? Но многие думали об этом иначе, и, скорее всего, это осознавал сам Станислав Август. Несомненно, говорили о том, что во дворце не успел поселиться один из красивейших любовников Екатерины II, известный своей наглостью и плохими манерами Орлов, а спустя годы он стал последним пристанищем для Станислава Понятовского, изысканного, не менее, наверное, красивого, но при этом, бесспорно, более образованного, человека безукоризненно элегантного и удивительно интеллигентного. Женщина сильной личности, но ненавязчивой красоты, немка, Екатерина знала, что Орлов во всём, что касалось Станислава Августа, был очень ревнивым и даже к самой царице был грубым. Ревнуя к прежнему любовнику Екатерины и замечая с её стороны поддержку кандидатуры Понятовского на польский трон, вследствие распространявшихся сплетен о возможности заключения брака царицы с новым королём Польши, во время заседания по данному вопросу Государственного совета Орлов кричал, ударяя кулаками по столу: «Я тебе не позволю сделать королём своего любовника».
Григорий Орлов был, по правде говоря, одним из двенадцати официальных фаворитов Екатерины, но обладал исключительным влиянием в государстве и при царском дворе, а своей позиции достиг, помимо альковных похождений, также благодаря другим значительным заслугам, позволившим Екатерине взойти на престол, а также своим достижениям на полях сражений и во внутригосударственной деятельности.
Знал ли обо всех этих контекстах Станислав Август Понятовский, выбрав Мраморный дворец в качестве своей резиденции на Неве?
Развёрнутая панорама, открывающаяся из дворца на широкую Неву с Петропавловской крепостью, ближайшее соседство Летнего сада и Зимнего дворца с его внушительным антуражем имели значение для Понятовского, умеющего оценить красоту места, даже если оно не было воплощением мечты.
Строительство дворца по поручению Екатерины II началось в 1768 г. по проекту придворного архитектора Антонио Ринальди, который также был ответственным за ведение строительных работ. Задача проектировщика была не из лёгких, ибо необходимо было архитектурный замысел здания соотнести с неровной формой участка и линией застройки набережной Невы. С этой задачей Ринальди отлично справился, предусмотрев, помимо прочего, разновеликую ширину ризалитов главного фасада. Официально царица строила этот дворец для Григория Орлова в подарок за одержанные им победы, главным образом, в войне с Турцией. Денег она не жалела. Поскольку фаворит не дожил до завершения строительства дворца, царица в 1783 г., задолго до окончания работ, выкупила дворец у наследников Орлова. В 1796 г. после брака с Анной Фёдоровной в нём поселился великий князь Константин Павлович, а год спустя уступил место Станиславу Августу, переехав с семьёй во дворец Шепелева на Миллионной улице (в Мраморный дворец он вернулся после смерти Станислава Августа и занимал его до 1831 г.).
Мраморный дворец, уникальный образец российского классицизма, является монументальным строением, фасады которого облицованы цветным гранитом и мрамором: тёмно-розовый нешлифованный гранит, выполняющий функцию цоколя на первом ярусе, и облицовка из серого гранита на стенах второго и третьего этажей перемежаются мраморными пилястрами с подножиями и капителями, выполненными из белого известняка. Перед главным входом, расположенным с восточной стороны, находится дворик, образованный двумя ризалитами и изысканным металлическим ограждением. Вскоре после завершения строительства дворца этот вход немного потерял свою эффектную изначальную перспективу вследствие достроек так называемого служебного дома для придворных и манежа, возведённых по проекту П.Егорова.
Внутреннее убранство Мраморного дворца было запроектировано и обустроено с немалым размахом и роскошью. Как в Зимнем дворце, так и здесь каждого входящего покоряет монументальностью и убранством изящный вестибюль с художественно оформленной лестницей.
«Поднимаясь по ней, – пишет Ромуальда Ханковска, – можно наслаждаться разнообразием мрамора, красотой скульптур: до уровня второго этажа во времена Станислава Августа в нишах стояли мраморные олицетворения Утра, Дня, Вечера и Осени.
Кроме того, убранство лестничной клетки состояло из мраморных барельефов, фигур на консолях, лепных украшений с венками и ветвями, характерными для Ринальди. Трудно удержаться от мыслей о том, что, может быть, никто из современников не смог так глубоко прочувствовать эту красоту и оценить достигнутое художниками мастерство, кроме Станислава Августа».
На втором этаже были расположены, в основном, в анфиладном порядке, многочисленные дворцовые комнаты, оформление которых зависело от их назначения. Благодаря сохранившейся описи, составленной в 1785 году, нетрудно установить убранство комнат. Это относится также к помещениям, в которых лично проживал Станислав Август. Среди помещений второго этажа особое место занимал сохранившийся до наших времён мраморный зал, не очень большой, площадью 167 м2, но богато украшенный мраморной облицовкой стен с изысканным скульптурным оформлением на античную тематику и расписным потолком работы С.Торелли, изображающим чествование Венеры. Когда-то, как отмечено в упомянутой описи, зал украшала богатая утварь и лепные украшения.
К Мраморному залу, в котором Станислав Август проводил многочисленные официальные встречи и приёмы, прилегал Шубинский зал, названный так по фамилии автора украшающих зал скульптур и рельефов, представлявших эпизоды русско-турецкой войны 1770г., и пяти бюстов семьи Орловых. По велению Екатерины II бюсты Орловых были переданы графу Григорию Орлову. Один из залов второго этажа, обозначенный номером пять, был обит бархатом с эмблемами Екатерины II и украшен декоративной лепкой. Расписной потолок с позолоченной рамой представлял Славу России, а на передней стене под богато украшенным балдахином висел портрет Екатерины II. После смерти царицы убранство комнаты осталось неизменным, поскольку в отчёте комиссии, созванной после смерти Станислава Августа, вспоминается о ткани с эмблемами Екатерины в королевской спальне. Её использовали для декорирования катафалка Станислава Августа.
Из этой комнаты был проход в аудиенц-зал. Вероятно, это помещение и несколько других занимал король. В самом большом зале дворца проходили концерты. Потолок зала украшали три расписных плафона, стены были богато украшены, место для оркестра отделено балюстрадой. Этот зал, перестроенный в XIX веке и лишённый изначального убранства, сегодня служит для организации конференций и концертов.
Располагавшаяся первоначально на первом этаже православная часовня в XIX веке была перенесена на третий этаж. Где находилась часовня короля, неизвестно. Возможно, он посещал православную часовню, однако, как кажется, богослужения проводились в отдельном помещении. Удостоверить это сложно, поскольку по этому факту не сохранилось никаких документов, а осуществлённая в 40-х годах XIX в. Александром Брюлловым перестройка большинства дворцовых интерьеров сделала невозможным определение прежнего предназначения помещений. Вполне вероятно, что тогда же был застроен и зимний сад.
Для Станислава Августа, переехавшего с семьей и двором в Петербург, в Мраморном дворце не нашлось достаточного количества помещений, поэтому некоторые лица из его окружения жили в упомянутом служебном доме или же в снимаемых поблизости помещениях.
Королевский двор состоял из 126 находящихся на службе лиц. Но это число не учитывает персонал для полного перечня услуг и обязанностей, поскольку дополнительно следует учесть 37 человек, работающих в конюшнях, ибо при значительном количестве экипажей и лошадей выполнение этих обязанностей требовало большого труда и издержек. А ведь сохранившиеся списки двора не включают свиты пребывавшей в Варшаве королевской семьи. Гарантировало ли такое количество людей содержание двора на соответствующем уровне? Скорее всего, да, хотя, при известных королевских долгах и принимая во внимание иные немалые потребности лишённого трона монарха, может сложиться впечатление, что такое количество прислуги по сути являлось расточительностью. Станиславу Августу, наверное, в этот чрезвычайно трудный для него жизненный период тяжело было бы расстаться с людьми, которые служили ему зачастую по несколько десятилетий.
Царь Павел оказывал Станиславу Августу немалую доброжелательность, лично навещая его в Мраморном дворце либо приглашая его в Зимний дворец, Петергоф или Павловск, великолепную резиденцию под Петербургом, построенную Екатериной II в классическом стиле для ненавистного сына, расположенную неподалёку от Царского Села. Поговаривали даже, что оказываемые королю-изгнаннику российским монархом учтивости были выразительной формой противопоставления матери. Уже во время первого разговора, в день прибытия Станислава Августа в Зимний дворец, царь отметил, чтобы все просьбы и пожелания король направлял лично ему, а не придворным чиновникам.
Король вёл размеренный образ жизни, в его графике было множество встреч, визитов и торжеств, интенсивность которых его утомляла всё ощутимей. С самого начала пребывания Понятовского в российской столице очень частыми гостями Мраморного дворца были поляки, массово проживавшие в Петербурге. Прибывали также его давние поверенные и представители семьи, дипломатический корпус, а также российские вельможи. Вероятно, трогательным для него был визит освобождённых из тюрьмы Тадеуша Костюшко, Игнация Высоготы Закшевского и Яна Килинского.
В апреле 1797 г., по личному пожеланию Павла I, Станислав Август участвовал в коронационных торжествах царя в Москве. Обременительное путешествие, участие в бесконечных церемониях, приёмах и балах, несмотря на оказываемые ему царём почести, были для короля, имевшего всё большие проблемы со здоровьем, изнурительными и нередко затруднительными. Последние дни пребывания в Москве, в связи с преждевременным выездом царя, он сумел использовать согласно своим предпочтениям: посетил Кремль, университет, Покровскую церковь и Новодевичий монастырь. По дороге в Петербург, не миновав технических неполадок из-за ужасного состояния дорог, он посетил Воскресенский монастырь.
В Петербурге, когда ему позволяло время, он занимался библиотекой и произведениями искусства, которые стали поступать из Варшавы. Охотно посещал Эрмитаж, сильно интересуясь его коллекциями, штудировал творения различных авторов, особенно Вольтера, знакомился с произведениями искусства, изделиями из фарфора и стекла.
Часть обширной коллекции произведений искусства Станислава Августа, прежде всего картин, разделяла судьбу монарха в его скитальческой жизни после лишения трона. Сосланный в Гродно Станислав Август выдал точные распоряжения насчёт перевозки нескольких картин, которые, несомненно, он особо ценил или к которым был привязан. В конце 1796 г. в письме он поручил тайно упаковать две картины Рубенса («Апостол» и «Андромеда»), приписываемого Рембрандту «Христа», две картины Луки Джордано, два эскиза Веронезе, две картины якобы Леонардо да Винчи, полотна Бартоломео Венето и Беллотто Бернардо Каналетто, все пейзажи Лазенок Яна Петра Норблина и Фогеля, а на их место повесить другие произведения. Он надеялся, что пребывание в Гродно носит временный характер и в недалёком будущем он будет жить в Италии. Когда надежды на выезд потерпели крах, часть картин король подарил разным людям, скорее всего, тем, кому был особо благодарен. Часть картин из этих и более поздних посылок он получил уже в Петербурге. В июле и сентябре 1797 г. Бачарелли прислал ему в общей сложности 33 картины, ещё 3 привезли, вероятно, члены королевской семьи либо доверенные лица. После смерти короля осталось около 40 картин из его коллекции. Данные о том, состоялся ли объявленный в Петербурге аукцион и какова судьба этих произведений, отсутствуют.
На протяжении всего пребывания в России Станислав Август писал мемуары, вёл обширную переписку и дневник, который систематически высылал в Варшаву. Как всегда, щедрый, особенно по отношению к художникам и знакомым, он одаривал их деньгами, произведениями искусства и драгоценностями. А иногда это бывали действительно щедрые дары. Зимой 1797 г. князю Безбородко он подарил несколько картин, а среди них вывезенную из Варшавы картину Рубенса «Апостол».
Царь Павел, который во время дворцовых торжеств оказывал ему много почтения, в личных разговорах не раз сожалел о недостойном поведении Екатерины II по отношению к Польше. Он настоятельно убеждал Станислава Августа, чтобы тот признал его своим сыном. Когда король аргументировал, «что это невозможно, настаивал ещё более».
В начале 1798 года заботы о финансовом состоянии и судьба имущества Станислава Августа отрицательно повлияли на и без того не лучшее состояние его здоровья. Хотя до конца жизни он оставался активным, участников последних с ним встреч беспокоили его вид и самочувствие.
Станислав Август скончался в Мраморном дворце 12 февраля 1798 года на 66-м году жизни. За два дня до этого он почувствовал себя плохо, но вскоре приступил к ежедневным обязанностям. На следующий день утром, после традиционного лёгкого завтрака (чашки бульона, приготовленного варшавским ещё королевским поваром Павлом Трема), он снова занемог и на короткое время потерял сознание. После того, как монарх пришёл в себя, он позвал священника, который прибыл немедленно, чтобы исповедать Понятовского.
Старания обоих лекарей, королевского и срочно присланного царского, ничего не дали – состояние здоровья ухудшалось. В этой cитуации королевский капеллан ксёндз Юрьевич совершил соборование. Около половины третьего в Мраморный дворец лично прибыл царь Павел I, обеспокоенный состоянием здоровья Станислава Августа, а вскоре после него двое его сыновей, великие князья Александр и Константин, высокие придворные сановники, представители дипломатического корпуса. Присутствовал также папский нунций Лоренцо Литта, который дал больному отпущение грехов. На следующий день в восемь часов король умер. Его внезапная кончина в некоторых кругах возбуждала подозрения об отравлении по поручению прусского короля или вследствие интриг российских вельмож. Однако трудно было этому верить. Сам царь поручил провести вскрытие, которое подтвердило кровоизлияние в мозг.
Перевод Вацлава Мария Кожинь.
Мраморный дворец со стороны Невы
Мраморный зал Мраморного дворца в основном сохранил вид конца XVIII века
Двор Мраморного дворца с памятником Александру III
Царь Павел I
Станислав Август незадолго до смерти
[На первую страницу (Home page)]
[В раздел «Польша»]
Дата обновления информации (Modify date): 05.03.12 16:43