Быт и обычаи
Исцеление по-иерусалимски
В больницу приходишь, как правило, по грустным поводам: проведать занемогшего родственника или сделать нужный анализ, или получить консультацию у медицинского светила. В таких случаях всегда забот хватает, и недосуг осмотреться по сторонам, чтобы неожиданно обнаружить…
Если вам доведется посетить иерусалимский медицинский центр «Шаарей цедек», сбавьте шаг сразу же при входе в вестибюль, и вы будете вознаграждены любопытнейшей выставкой, подобной которой не найти ни в одном из столичных музеев. Называется она «Медицина в истории Иерусалима» и охватывает ни много ни мало трехтысячелетний период врачебного исцеления городских обитателей, будь то цари и их придворные или обычные люди, не имевшие и гроша за душой, чтобы заплатить лекарю.
Вот с царей-то, пожалуй, и начнем наше путешествие по выставке. «На Всевышнего уповай, но к врачебным советам тоже надо прислушиваться», - так можно было бы кратко сформулировать главную заповедь библейской медицины. Если вы сомневаетесь, что она имела место в древнем мире, не поленитесь обратиться к Библии. Конечно, святые книги внушали верующим, что все в руках Всевышнего и без веры в чудесное исцеление болезнь не победить, но там же содержатся и вполне конкретные советы для заболевших: как обрабатывать раны, накладывать повязки на переломы, использовать масла и бальзамы и т.п.
На первых порах в роли врачевателей нередко выступали пророки. Так, Исайя велел царю Езекии, страдавшему от многочисленных нарывов на теле, наложить на воспаленные места пласт смокв. «И приложили к нарыву, и он (т.е. царь – авт.) выздоровел», – констатирует 4-я Книга Царств.
Первое свидетельство о наличии в Иерусалиме профессиональной медицины относится к эпохе Иудейского царства. На одной из каменных табличек, обнаруженных археологами на территории Старого города, есть надпись: «…(Принадлежащая) Товшалему, сыну Закура-врача».
В древнем сочинении «Премудрость Бен-Сиры», написанном на иврите около 170 года до н.э., говорится: «Почитай врача и уважай его, он поможет тебе в час нужды… Мудрость врача возвышает его… Итак, если заболел, сын мой, помолись Богу, чтобы он излечил тебя. А затем вручай в руки врача жизнь твою, ибо он от Бога, и не отошли его, пока не излечишься».
Это наставление продолжало оставаться для иерусалимцев одним из самых актуальных и в Средние века. Специальный стенд выставки посвящен рабби Давиду де Сильва (1682 – 1742), который до своего возвращения в лоно иудаизма был известен как Жан Батист де Сильва. Французский король Людовик XIV, чьим придворным врачом он являлся, даже возвел его в дворянство, но мечтой вчерашнего мещанина был отнюдь не сверкающий позолотой дворцов Париж, а скромный Иерусалим, где он мог бы оказывать врачебную помощь своим единоверцам. Без сожаления расставшись с королем, де Сильва поселился в Святом городе, писал здесь свой труд «Плод мирта» и занимался, как бы мы сейчас сказали, частной практикой, не отказывая в помощи ни евреям, ни христианам, ни мусульманам.
Однажды его пригласили к еврейскому купцу, который тяжело заболел и уже готовился отчаливать в Иерусалим небесный. Де Сильва сделал ему кровопускание из плечевой вены, и купцу сразу полегчало. На следующий день он решил повторить процедуру, но жена больного воспротивилась этому, говоря, что пожилой человек, к тому же сильно ослабленный, может не выдержать еще одного кровопускания. Де Сильва расценил такие слова как посягательство на свой медицинский авторитет и отказался продолжать лечение больного. Но на самом деле свою ответственность за жизнь больного купца он по-прежнему чувствовал, а потому, разузнав, какой врач приглашен вместо него, при встрече с ним убедил его продолжить уже начатый курс лечения. Что новый врач и сделал несмотря на противостояние близких. Вскоре больной выздоровел и, как свидетельствовал де Сильва, благополучно прожил в Святом городе еще немало лет.
К слову сказать, именно де Сильва первым применил в Иерусалиме новое средство для лечения малярии, которое производилось из растущих в Южной Америке трав и вело свою родословную от индейских знахарей.
О том, с каким пиететом относились к представителям самой гуманной в мире профессии в Иерусалиме, свидетельствует представленный на выставке необычный документ, датированный 1711 годом. Он обнаружен в архивах Мусульманского суда и фактически является постановлением, вынесенным в ходе шумного процесса над еврейским врачом, якобы залечившим до смерти жену некоего араба. Итак, истец утверждал, что его половине, заболевшей во время беременности, врач предписал снадобье из листьев кассии. В результате постоянного приема этого лекарства у женщины случился выкидыш, и она умерла. Однако в ходе судебного слушания было установлено, что на самом деле больной была предписана настойка из листьев сенны. Поскольку латинские названия того и другого растения звучат практически одинаково, муж больной не удосужился перепроверить у аптекаря, правильно ли тот понял врачебное предписание, что и привело к смерти пациентки. В итоге подсудимый был оправдан и смог продолжать работу.
Но не всегда подобные истории имели счастливый исход. В конце XIX века врач иерусалимского района Бейт-Яаков Давид Фридлянд открыл для себя (хотя известные ещё в библейские времена) – чудесные свойства мандрагоры, произраставшей на садовом участке его соседа. Оказалось, что настойка из нее утоляет боль при подагре, ревматизме и других серьезных заболеваниях, а с помощью листьев этого растения можно остановить кровотечение и облегчить боль при ушибах. Корень же можно настаивать на вине и применять в качестве тонизирующего напитка. Но самое главное, что с помощью мандрагоры успешно лечится бесплодие, на что и сделал главную ставку иерусалимский врач. Поскольку его подопечные горожане плодились и размножались без особых проблем (возможно, в силу стесненных жизненных условий), он обратил свои взоры на еврейскую диаспору. Щедрые плоды его предприимчивость дала в России, куда Фридлянд постоянно ввозил собственный препарат из мандрагоры. Правда, он не учел одной опасной особенности этого растения: при неправильном применении оно может спровоцировать временную слепоту, что однажды и произошло с пациентом Фридлянда в Вене. Спасаясь от гнева тамошней еврейской общины, один из почетных членов которой после приема двойной порции настойки не смог в синагоге взойти на биму для чтения недельной главы Торы, Фридлянд той же ночью бежал из города на родину и, как гласит легенда, больше уже никогда из Иерусалима носа не казал.
Впрочем, и в Святом городе работы врачам во все времена было невпроворот. Еще Марк Твен отмечал, что «прокаженные, увечные, слепцы и юродивые осаждают здесь на каждом шагу». Не говоря о разного рода эпидемиях, все же главным бичом иерусалимцев были глазные заболевания. Первые упоминания о них относятся к периоду крестоносцев. Знаменитый тогда глазной врач, по прозванию Беневентус Иерусалимский, лечил их каплями экстракта, включавшего сахар, высушенные лепестки розы и цинк.
Только много веков спустя больные глаза иерусалимцев с целью полного их излечения стало возможным подвергать хирургическому вмешательству. Пионером офтальмологии, причем не только в Святом городе, но и на всем Ближнем Востоке, был врач из Вены Авраам Тихо, практиковавший в первой половине XX века. Вместе со своей женой и ассистенткой Анной Тихо (она к тому же прекрасно рисовала виды Святого города, которые высоко ценил сам Марк Шагал!) он сделал десятки тысяч операций, которые спасли зрение не только богатым пациентам, но и неимущему люду. Благодарные потомки превратили иерусалимский дом-клинику семьи Тихо в прекрасный музей, расположенный в самом центре современного Иерусалима.
Конечно, руки врача – воистину самый драгоценный врачебный инструмент. Но что бы мы делали без лекарств, многие из которых впервые появились в наших палестинах. Это, например, знаменитая роза Иерихона, известная нам сегодня, главным образом, по рассказу Ивана Бунина. Она во все века символизировала возрождение еврейского народа и возвращение его на историческую родину.
Однако, как явствует из материалов выставки, иерусалимские паломники привозили с собой на родину это растение не только как экзотическую диковинку. Настой из него облегчал родовые боли у женщин и помогал избежать послеродовых осложнений.
Настоящим достижением иерусалимских фармацевтов было эффективное противоядие, которое изготавливалось с использованием различных продуктов Мертвого моря. Те, кто имел его при себе, могли не опасаться укуса змеи или какого-нибудь другого ядовитого существа.
И, наконец, иерусалимский бальзам, изобретенный монахами францисканского монастыря Святого Сальваторе. К сожалению, рецепт его был утрачен вследствие многочисленных подделок в Европе, но нашим ученым всё же удалось установить некоторые ингредиенты, входившие в состав чудо-бальзама: мирт, фиалка, фисташка, алоэ…
А вот лечебный «суп», который во время Оттоманского правления в Иерусалиме рабби Рафаэль Мордехай Малки рекомендовал варить для бедняков, можно и сегодня приготовить без особого труда, смешав в равных пропорциях корицу, гвоздику, анис, имбирь и сахар с розовой водой или очищенным апельсиновым соком. Не знаю, поможет ли подобное блюдо от болезней, но, судя по рецепту, чувство глубокого удовлетворения у сторонников здорового образа жизни оно явно способно вызвать.
Швейцарский врач Титус Тоблер, изъездивший в начале XIX века Палестину вдоль и поперек, все же самый большой «разброс» природных лекарственных средств обнаружил на рынках Иерусалима. Он составил их список (весьма содержательный), который можно увидеть впервые на выставке в «Шаарей цедек»: алоэ, фисташка, мускатный орех, семена льна, тамаринд, коралл, лимон, астрагал, кассия, ромашка, имбирь и другие.
Но сказать, что в Иерусалиме лечили лишь с помощью лекарственных средств, было бы несправедливо. Тот же XIX век произвел настоящую революцию в инструментальном обеспечении местной медицины, вооружив врача самыми разнообразными приборами, – их уникальные образцы также можно увидеть на стендах выставки. Здесь и эфирная маска для анестезии, сделанная в Лондоне в 1920 году, и «венская модель» измерителя кровяного давления, и германский шприц, который благодаря стерилизации можно многократно использовать, и один из первых американских микроскопов 1950-х годов для особо точных лабораторных исследований.
Специальный стенд выставки посвящен одной из старейших иерусалимских больниц – «Шаарей цедек», на базе которой она и организована. Экспозиция включает такие «вещественные доказательства», как книга посетителей за 1902 год, личная чашка старейшей в Эрец Исраэль медсестры Сельмы Швестер, печать основателя и многолетнего руководителя этого медицинского учреждения доктора Моше Валлаха и даже заржавевшие от времени ключи от входных дверей старого корпуса больницы…
И все-таки нам лично после осмотра столь содержательной выставки чего-то недоставало. «Не птичьего ли молока?» – мог бы спросить любопытствующй читатель. И мы бы ответили: да, именно молока. Но отнюдь не птичьего, а натурально коровьего. И не от современной киббуцной бурёнки, а от той телушки, что стояла в коровнике больницы «Шаарей цедек» (было здесь, оказывается, и такое «отделение»!) в тяжелые для еврейского государства времена, когда такого продукта в городе остро не хватало. А парное молоко из-под коровы, что квартировала в «Шаарей цедек» (к сожалению, неизвестно, как ее звали), распределялось по полчашечки особо тяжелым больным и детям и, говорят, мгновенно способствовало их выздоровлению. Вот бы сейчас в качестве выставочного сувенира выдавать на память каждому посетителю хоть по пузырьку этого, пожалуй, лучшего в мире лекарства!
На снимках: экспозиция выставки в иерусалимской больнице «Шаарей цедек»
[На первую страницу (Home page)]
[В раздел «Израиль»]
Дата обновления информации (Modify date): 15.03.13 15:41