Проза Одессы

Светлана Кузнецова

Семь сердец великого испанца

«Тут вся моя душа осталась в книге этой».

Федерико Гарсиа Лорка

В домашней библиотеке Анатолия Ивановича среди многочисленных книг, связанных с именем бесспорного гения, поэта, драматурга, художника, музыканта, театрального режиссёра Гарсиа Лорки, мы видим портрет ребёнка, сидящего в белом одеянии верхом на пёстром игрушечном коне. И мне хочется узнать, почему именно эта фотография так дорога переводчику стихов Лорки и производит неизгладимое впечатление.

– С этого фотоснимка, который я решил включить в книгу своих переводов избранной лирики испанского поэта, для меня начинается весь Лорка, – рассказывает одесский филолог, журналист, поэт и переводчик Анатолий Яни. – Следует заметить, что сильное впечатление эта фотография произвела, представьте себе, и на самого Федерико. Тридцатипятилетний поэт, будучи десятого марта 1934 года в Буэнос-Айресе, давал интервью журналистам и поведал такую историю: «Вчера здесь, в Буэнос-Айресе, в театр пришла старушка и сказала, что хочет меня видеть. Её привели ко мне. Она добиралась издалека – из предместья, а узнала о моём приезде в Буэнос-Айрес из газет. Я терялся в догадках – что привело её ко мне? Она бережно развернула что-то, посмотрела на меня, улыбнулась – так улыбаются воспоминанию – и заговорила: «Федерико... Кто бы мог подумать... Федерико...» И вынула из конверта пожелтелую фотографию младенца. Вот это и произвело на меня самое сильное впечатление.

– Ты знаешь, кто это, Федерико? – спросила она.

– Нет, – ответил я.

– Да ведь это ты! Здесь тебе годик. Я видела тебя, когда ты только родился. Я жила по соседству, а в тот день, когда ты должен был родиться, мы с мужем собирались на праздник, да только на праздник я не попала, потому что меня позвали к вам – пришло время тебе родиться. Я помогала домашним. А здесь тебе годик. Видишь, уголок согнут? Это ты согнул, когда был маленький. Как посмотрю на этот уголок, так тебя и вспомню...

Она говорила, а я и не знал, что делать. Мне хотелось обнять её, заплакать, поцеловать портрет, отогнуть уголок... Ведь это я согнул его, когда мне был годик. Вот оно, первое моё деяние – передо мной... во зло оно или во благо? Вот и всё. Мне нечего больше добавить.

Рядом с этой фотографией на книжных полках выстроились целые ряды лоркианских книг не только на языке оригинала, но и на многих других языках мира. И каждая из книг имеет свою историю. Прежде всего это мадридский том всех стихотворений великого андалузца. Одна из поэтических антологий стихов Гарсиа Лорки, изданная в Мадриде, подарена московским поэтом Алексеем Марковым с его автографом: «Анатолию Ивановичу Яни – книгу, прошедшую через частокол, колючую проволоку таможенных досмотров от Испании до Одессы. Теплоход «Дмитрий Шостакович», 28 июля 1987». Изданный на Кубе сборник стихов Лорки «Диван Тамарит» прислал в Одессу московский переводчик Павел Моисеевич Грушко, родившийся, кстати, в Одессе: «Уважаемому Анатолию Яни, на добрую память, с наилучшими пожеланиями Павел Грушко, октябрь 1967». Отрадно отметить, что переводы нашего земляка можно найти в московских двухтомниках избранных произведений Федерико, а также в книге Гарсиа Лорки «Избранное», выпущенной издательством «Московский рабочий» (1983) тиражом 100 тысяч экземпляров. Изданный в Риге в 1971 году сборник стихотворений Лорки на латышском языке получил название «Крик». Эстонский поэт и переводчик Айн Юханович Каалеп назвал свою книгу переводов из Лорки «Башней из корицы» по мотиву «Романса об испанской жандармерии». Прислав этот сборник из города Эльвы, он подписал: «Уважаемому товарищу Анатолию Яни сердечный эсто-андалузский привет! Эльва, Эстония, 27.8.68. Айн Каалеп». «Голубой колокол Гранады» – так называется книга избранной лирики Лорки на белорусском языке, изданная в Минске в 1975-м. Её прислал Анатолию со своей дарственной надписью белорусский поэт-переводчик Рыгор Бородулин. Здесь же хранится стопка писем от одного из самых популярных переводчиков лирики Лорки Анатолия Михайловича Гелескула.

Знакомясь с публикациями, посвящёнными Г.Лорке, понимаешь, что известное изречение римского грамматика Теренциана Мавра, жившего ещё в первом или во втором веке, «Habent sua fata libelli» («Книжки тоже имеют свою судьбу») приобретает особый смысл и необычайно широкое значение. Когда мы организовывали в музее имени К.Г.Паустовского выставку книг Гарсиа Лорки на разных языках мира, одна из посетительниц музея заинтересовалась тем, как в Одессу попала книга стихов Лорки, изданная в Амстердаме. И Анатолий Иванович тут же выпалил:

Я сейчас отвечу даме:
Куплен томик в Амстердаме.

И мы узнали, что как-то раз дочке переводчика Анне Анатольевне предложили на работе «горящую» (недорогую) путёвку на экскурсию в Голландию, где она посетила книжный магазин, где продавец предложил купить «Песни» Гарсиа Лорки. Как память об Амстердаме в этот сборник на голландском языке дочь вложила приобретённую в музее Ван Гога цветную открытку, где в золотых тонах изображена знаменитая картина Винсента Ван Гога «Подсолнухи». Казалось бы, какое отношение имеет поэзия испанца к огненным подсолнухам голландского живописца, но Анатолий Яни, демонстрируя открытку Ван Гога собравшимся, рассказал, что такая же страстная эмоциональность и остродраматическое восприятие жизни были присущи и Гарсиа Лорке, и впервые прочёл мало кому известное стихотворение «Подсолнух» («Girasol»), которое никогда никем не переводилось:

Если б я любил Циклопа,
я б ему всегда был рад,
этим взглядом очарован,
не имеющим преград.
Вот он, огненный подсолнух,
на него мы все глядим,
без эмоций полусонных
наблюдаем мы за ним.
Глаз его горит в росе,
словно Авели мы все.
О, подсолнух золотистый!
Взор твой огненно-искристый.
Глаз твой чист и дик, и сочен,
бронзой солнца позолочен.
Восхищаемся тобой.
Ты мигнул нам над толпой.

(Перевод А.Яни)

Несмотря на неизменную популярность произведений Лорки, ни на Украине, ни за рубежом до сих пор не появлялось обобщающих фундаментальных работ, посвящённых творчеству поэта в целом как воплощению его творческой позиции и способа освоения действительности на разных этапах жизни. Среди немногих работ особо ценны труды одесского журналиста, поэта и переводчика, который ещё со школьных лет увлечён не только лирикой, но и личностью великого испанца. Все члены его семьи высоко ценили книгу. Прадед работал переплётчиком книг. В доме хранили «Избранное» (1944) Ф.Г.Лорки, изданное в Москве на низкосортной жёлтой газетной бумаге, привезенное с фронта его отцом, тоже писавшим стихи. Когда Анатолий узнал о том, что жил в Испании поэт Федерико Гарсиа Лорка, расстрелянный фашистами, ему захотелось узнать, о чём писал поэт. Но тогда стихи его широко не издавали, на языке оригинала их нельзя было разыскать ни в одной из библиотек города. Судьба распорядилась так, что в детстве Анатолий жил на улице Франца Меринга, в доме № 16, там же жил известный прозаик Лев Исаевич Славин, а также моряк, помощник капитана парусника «Товарищ», который ходил в Испанию, Вилен Александрович Фёдоров. Интересно, что после войны Федоров окончил филфак Одесского университета и филиал ВПШ. С 1947 года двадцатидвухлетним юношей он увлёкся комсомольской работой, будучи не только комсоргом университета, но и первым секретарём обкома ЛКСМУ. Плавая на торговых и пассажирских судах, посетил 67 стран мира, работал директором Одесской киностудии, киносценаристом (автор десятков сценариев), собственным корреспондентом газеты «Водный транспорт» и журнала «Морской флот», автор 12-ти книг, академик Международной академии информатизации. Именно этого соседа по дому и просил Анатолий привезти из Испании стихи Лорки. И приплыл парусник в Одессу в виде золотой рыбки с изящным и объёмным томом. Тонкие белоснежные страницы в кожаном переплёте с золотым тиснением завораживали. Так и произошло знакомство со всеми поэтическими текстами полюбившегося автора. Произошло это в 1966 году, и было это 12-е мадридское издание «Полного собрания сочинений» («Obras completas»), состоящее из 2018 страниц. Дорожа надписью на книге «Лучшему советскому другу Испании», В.А.Фёдоров разрешал Анатолию, будучи у него дома в гостях, переписывать в отдельную толстую тетрадь интересующие стихи.

Лишь двадцать лет спустя смогла появиться в домашней библиотеке Анатолия примерно такая же испанская, но уже личная книга. Памятен тот долгожданный драгоценный подарок вернувшегося из очередного рейса в 1987 году моряка Анатолия Карпенко, бармена теплохода «Дмитрий Шостакович». Отдельный том лирических стихотворений (с предисловием и примечаниями, но без драматургии и прозы) составил 1196 страниц. К тому времени Анатолий уже перевёл свыше двухсот стихотворений Гарсиа Лорки из разных источников. Мечта постоянно иметь под рукой свою собственную книгу наиболее полного собрания стихотворений любимого поэта, наконец-то, сбылась.

Естественно, что он сразу же стал искать неизвестные, ещё никем никогда не переводившиеся стихи. Вплотную переводами стихов Лорки начал заниматься, став студентом филологического факультета Одесского госуниверситета имени И.И.Мечникова, и последующие полвека творчество Лорки стало смыслом его жизни. Увлекаясь переводами поэзии многих авторов, не переставал переводить на русский и украинский языки стихи из Лорки, всякий раз отыскивая всё новые и новые оттенки и нюансы не всегда легко поддающихся переводу лирических строк. Некоторые стихотворения переведены разными вариантами. Переводы печатались во многих средствах массовой информации: в журналах «Всесвіт», «Дон», альманахе «Дерибасовская угол Ришельевской», газетах «Знамя коммунизма», «Комсольска іскра», «Юг», «Моряк», «Антарктика», «Вперёд», «Вымпел», «Трибуна студента», «Кадры стройкам», «Джутарка», «Многонациональная Одесчина», «Жизнь в Одессе». Примечательно, что уже ранние опыты в этом его литературном дерзании были высоко оценены специалистами-филологами, литературоведами, журналистами и любителями поэзии. В частности, с большой статьёй, посвящённой одесскому переводчику стихов Лорки, выступил одесский писатель Богдан Сушинский. Предваряя вступительным словом подборку переводов Анатолия Яни в областной молодёжной газете «Комсомольска іскра», работавший заведующим редакцией художественной литературы литературный критик, доктор филологических наук, профессор Евгений Николаевич Присовский воскликнул: «Це справжній Лорка!» («Это настоящий Лорка!») А в вышедшем ещё в 1971 году в Москве в издательстве «Книга» биобиблиографическом указателе «ФЕДЕРИКО ГАРСИА ЛОРКА» (серия книг «Писатели зарубежных стран») в специальном указателе среди имён лучших поэтов и переводчиков достойное место занимает и имя нашего земляка с упоминанием публикаций его поэтических переводов лоркианских стихотворений «Гитара», «На ушко девушке», «Цветок», «Отражение», «Каприччо», «Синто».

Анатолий Иванович – автор книги «И образ твой переживёт века!» (Одесса, «Астропринт», 2006), где помещены все переведенные им 154 сонета Шекспира с примечаниями переводчика. Кроме большой книги поэтических пародий и эпиграмм «Карманы в черепе» («Друк», 2006), двух книг переводов стихотворений украинского поэта Дмитрия Шупты, Анатолию удалось издать собственную книгу лирики «Нетронутый Грааль, или Инкарнация» (Одесса, «Астропринт», 2010), вместившую лирические стихи и толику поэтических переводов «из вороха уцелевших тетрадей» под рубрикой «Вино из грозди сердца». В книге помещены также более двухсот палиндромов, строк-перевёртышей, которые одинаково читаются как слева направо, так и справа налево, например: «Яро буди Лиду, Боря!» или «Уметь так сыскать тему!» О лирических стихах автор предисловия к книге, поэт, член Правления Московской писательской организации Союза писателей СССР Алексей Марков сказал так: «Стихи А.Яни прозрачны, просты, в добром смысле этого слова, далеки от ребусных пустых завихрений... а переводы – это всегда дуэт двух неравнодушных сердец». Раздел переводов украшают имена классиков мировой литературы (от Горация до современных) с особым, шуточным предупреждением «Проверено пародиеискателем: взрывоопасных пародий нет!» Попутно замечу, что Яни широко известен ещё и тем, что пишет пародии на братьев-писателей. Но не все знают, что одесский поэт при этом был принят в состав Всеукраинского творческого союза «Конгресс литераторов Украины», он – призёр московского фестиваля гражданской поэзии «Часовые памяти» (2005), лауреат Международного пушкинского конкурса в Нью-Йорке, академик Международной Славянской Академии науки, образования, культуры и искусства Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии, член Международной ассоциации писателей и публицистов, член Всеукраинского Союза писателей-маринистов, награждён почётным знаком Одесского городского головы «Благодарность», а также памятным знаком «За заслуги перед ВМС Украины», который вручил ему летом 2011 года Командующий Военно-морскими силами Украины адмирал В.В.Максимов.

Говорят, в авторском портфеле Анатолия Ивановича (об этом писала три года назад «Вечерняя Одесса», 17.01.2009) на 50 томов сочинений хватит, потому что его девиз: «Ни дня без строчки!» А недавно в честь его 70-летия на многолюдном творческом вечере в Музее К.Г.Паустовского, А.Яни представил книгу собственных переводов избранной лирики Ф.Г.Лорки, вышедшую в издательстве «Астропринт» (2011) к 75-летию со дня гибели испанца. Название книги «ПОЭТ С СЕМЬЮ СЕРДЦАМИ» перекликается с опубликованным в ней переводом стихотворения «Песнь о мальчике с семью сердцами» – о мальчике, в груди которого стучатся семь сердец, но своего ему никак не найти. Издание впервые наиболее полно представлено в переводах одного автора, куда вошла большая часть поэтических шедевров – самые известные книги и циклы. Многие переводы публикуются впервые. Ощущается большой труд, талант, знания переводчика.

Презентуемая книга художественных переводов из Гарсиа Лорки открывается стихотворением («Это – пролог»), которому поэт доверяет свои чувства и мысли: «Тут вся моя душа // осталась в книге этой. // Мне было в этой книге // уютно, хорошо. // Со мной – её пейзажи // и розы, и созвездья, // и время золотое – священная пора».

Золотое время звучит здесь, как «время больших ожиданий», как «золотая роза» у Паустовского. Далее поэт пишет, что может постигнуть всё непостижимое и даже ненависть назвать дружбой. Знает все невозможные тропинки и отважно идёт по ним в ночи. По мнению поэта, вся наша жизнь – Поэзия. И мы можем смело сказать, что в новом сборнике «Поэт с семью сердцами» отражена душа переводчика, который помог нам войти в волшебный мир поэзии Лорки.

С бьющимся сердцем, как не заглушенную, но очищенную временем мелодию, читатель обретает нескончаемую Испанию, её историю, мифы и легенды, пейзажи, живых людей и её Поэта в решающий миг его судьбы. Погружаясь в трепетные строки в блестящем переводе, понимаешь, что в каждом человеке – миниатюрный портрет его народа, и каждая страница открывается как одна из многочисленных террас большого сада, как балюстрада морской стихии, где море декламирует и танцует поэму балконов. Море, пенясь, бренчит, как гитара. Внутри морской ракушки рокочут раскаты моря, а морская улитка – настоящая поэтесса, воспевающая в своих одах звенящий прибой, сто созвездий и судно упрямое. Испания – земля глубоких кладов и сокровищ. У Лорки часы и ветер спорят меж собой, у Времени есть всегда свои горизонты, и поэт лежит на лужайке времени. Каждое слово, подобно пряному цветку, доставляет радость и наслаждение. Солнце пузатым грандом рядится в пурпурный атлас. В далёкую точку уставились ночные горы. Снега простужены. Пианино жаждет Бетховена, а раненная рапирами пальцев гитара плачет, как дождевая вода. Роскошная ива дождём струится. Тополь – учитель бриза. Соловей – сердце дерева. Лирическая книга поэта – это не только рыдающая осень, но и сад в марте. Почти в каждом стихотворении мы встречаем различные цветы: тюльпаны и маки, нарциссы и георгины, камелию и жасмин... И всему этому чуду внимает душа поэта с семью сердцами, понимающая и сожалеющая, что земля – это возможный, но потерянный рай.

Доцент кафедры испанской филологии Одесского университета, автор шестидесяти научных трудов и учебника практической испанской стилистики Алехандро Ницевич, знающий тончайшие свойства испанского языка, в своём предисловии к книге переводов А.Яни помогает нам понять, как Гарсиа Лорка одушевляет природу, ветер, растения, небо, рассвет, ведя лирический диалог с деревьями, цветами, звёздами, пытаясь понять их скрытую и молчаливую жизнь. «Тысячи стихотворцев пытались описать луну, и с чем только её ни сравнивали, однако, – рассказывает известный испанист дон Алехандро, – так оригинально и ярко, как Гарсиа Лорка, написать не мог никто, музыкально, эмоционально, игриво...

Бывает так, что недооценив всего лишь одну буковку, переводчик может абсурдно передать содержание испанского стихотворения. Об этом рассказал Анатолий Яни на литературной встрече, иллюстрируя факты такого перевода убедительными практическими примерами. Однажды в июньском номере журнала «Иностранная литература» Анатолий Иванович наткнулся на новый перевод стихотворения Лорки «Закат», в котором его поразили строки, переведенные одним из лучших в России переводчиков стихов Лорки Анатолием Гелескулом:

Как сизые верблюды,
бегут по небу клочья.

Как могли появиться верблюды в небе, если эти строчки одесским переводчиком Лорки были переведены совсем иначе:

На изящном небосводе,
что лилово-фиолетов,
есть изорванные тучи,
что камелиям подобны...

Что же произошло? Почему такое разночтение? Обращение к испанскому подлиннику проливает свет на то, что никаких небесных верблюдов в данном стихотворении Лорки нет и в помине. Этот переводческий казус объясняется невниманием к одной-единственной буковке: сamelia – камелия, а camella – верблюдица.

Многие испанисты утверждают, что стихи Лорки непереводимы. Но у нашего одесского переводчика несколько иное мнение. Он полагает, что сразу «сдаваться» не стоит, что трудности перевода нужно стараться преодолеть, овладевая знаниями истории Испании, быта её народа. Как-то раз в мадридском издании всех стихов Лорки Анатолий отыскал диковинную миниатюрку, состоящую буквально из нескольких коротких слов. Вот точный, дословный перевод всего стихотворения:

Ты ты ты ты
я я я я
Кто?..
Ни ты,
ни я!

Подстрочный вариант перевода выглядит как бессмыслица. Подсказку для перевода этого стихотворения Анатолий нашёл в названии всего цикла, куда входила эта миниатюра: «Фейерверк в честь Дня рождения поэта», а затем стал интересоваться испанскими обычаями, связанными с тем, как в Испании устраивают праздники, сопровождающиеся фейерверками, горящими огнями, писал письма по этому поводу в Испанию. И вот что ответила одна из испанок – Александра Вайденгер, проживающая много лет недалеко от Мадрида: «Анатолий, всё очень просто, это шуточное стихотворение с некоторым философским подтекстом. Это валенсианский праздник fallas, элементом которого является запуск хлопушек-ракет и на который ссылается поэт как на способ праздновать свой День рождения. Мальчишки со всего города долго откладывают деньги, чтобы купить самые большие, самые красивые ракеты, какие только могут, потом устанавливают их на специальной площади и по сигналу все сразу запускают. Очень хочется запустить первым свою ракету, чтобы она летела в небо еще в одиночестве, без дыма от других, чтобы взорвалась так, чтобы увидели все. И вот представьте себе двух братьев, скорее всего старший уступает младшему: «Ты, ты, ты, давай запускай!» – «ООО, я! я! я! сейчас!» – а ручонки дрожат, и никак не получается. И вот уже соседние ракеты взлетают. И вышло – увы, ни ты, ни я, а кто-то третий пустил эту самую первую ракету, а наша полетит в дыму, когда уже ничего не видно... Я забыла уточнить: я бы перевела это не как «первая ракета», а как «первый праздник ракет». В смысле, первый для этих мальчишек. Первая ракета – «Primer cohete». А вот coheteria – это как раз название всего процесса запуска ракет-фейерверков». Письмо читательницы стихов Лорки из Испании придало силы и вдохновения – и вскоре родился несколько вольный, но зато доступный и понятный русским читателям перевод стихотворения, которое ранее никем никогда не переводилось.

Мой первый фейерверк
(Primera coheteria)

Поторопи минуту эту!
Скорее запускай ракету,
не то тебя опередят!
Смотри:
пять штук
летят
подряд!
Ползут, как змеи,
к стаям звёзд,
потом цветут букетом роз.
Гремят, взрываясь разноцветно –
пурпурно, серебристо, медно.
Я опоздал,
ты – не у цели.
Ни ты, ни я –
мы не успели.
Чья в небо
вознеслась
ракета
в честь Дня рождения
поэта?
Быть первым удалось
кому?
А наша полетит
в дыму.

Знакомясь с этим необычным примером художественного перевода, убеждаешься в том, что переводчику действительно, кроме знания языка, нужно многое знать о стране автора вплоть до примет, обычаев, праздников, только тогда что-то получится, однако ко всему ещё, что особенно важно, нужно быть хорошим поэтом.

«Нежную лирику, – убеждён А.Яни, – должен переводить лирик. В связи с этим как-то раз зародилась неожиданная мысль. Было это в 1967 году. Захотелось ему написать письмо Константину Георгиевичу Паустовскому с просьбой, чтобы этот замечательный мастер слова пересказал по-русски, как говорится, своими словами «Неверную жену» Лорки. «Я почему-то, – рассказывает Анатолий, – глубоко уверен, что в его пересказе этого испанского романса не было бы ни корсетов, ни корсажей... Паустовский жил тогда в Ялте и писал свой последний рассказ о другом поэте – о Генрихе Гейне».

Об Испании Паустовский размышлял в романе «Дым отечества», в рассказе «Созвездие Гончих Псов», причисленном к шедеврам русской прозы. Известно, что автор «Золотой розы» не раз перечитывал исторический роман «Сервантес» (1934), который создал в эмиграции немецкий писатель Бруно Франк.

В одноактной пьесе Паустовского «Какой-то высокий боец» есть строфа, проходящая рефреном через всю пьесу:

Над моей любовью молодою
плачет ночь в четыре соловья.

– Четыре соловья – это вам не четыре корсажа! – улыбается Анатолий, анализируя знаменитый романс Лорки и читая некоторые свои пародии на переводы этого стихотворения.

У некоторых читателей в своё время, особенно после выпуска в свет объёмной книги пародий, сложилось мнение, будто Анатолий ничего, кроме пародий, не писал. Он снискал себе славу древнегреческого философа Зоила, представителя критики гомеровского текста («Порицание Гомеру»). Но, вникнув в суть критики, можно убедиться в том, что Анатолий хлопочет о лучшем и полнейшем воплощении замыслов авторов. Яни не умеет говорить шепотом.

В сборник включены несколько пародий, связанных с творчеством великого испанца. Среди них – «Ответ Гарсиа Лорки Николаю Асееву», «Необузданная ода чилийца о пятнадцатиглазом Лорке» (на П.Неруду), «О туфлях танцевального цвета» (На А.Бердникова), «Коварная баба» (На Г.Латника). А ещё – «Любите Лорку!» (на А.Вознесенского, которому ещё в их молодые годы Яни привил любовь к Лорке), «Рифмованный суп» (на Е.Евтушенко). А.Вознесенскому досталось за то, что он рифмует Лорку с лодкой, а Е.Евтушенко – с ложкой...

Содержание книги А.Яни обогащает и «Венок поэта-переводчика из стихотворений, посвящённых Гарсиа Лорке». Это переводы с испанского, итальянского, немецкого, болгарского, а также украинского языков, где три стихотворения – в авторизованных переводах: «Испанский романс» Бориса Нечерды, «Охота на поэта» Дмитрия Шупты, «Федерико Гарсиа Лорка» Дмитрия Павлычко с копией его письма к одесситу, где написано о том, что ему приятно знать о живущем в Одессе Анатолии Яни, который здорово переводит, а также пишет и свои стихи. «Можете писать, что Ваш перевод авторизованный», – добавляет известный украинский поэт. Не каждый автор включит в свою книгу творения других писателей. Добавим, что Дмитро Павлычко – автор переводов на украинский язык девяти сонетов Лорки. В примечании к своей книге сонетов он указал, что это всё сонетное наследие Лорки. Однако Анатолию Яни удалось разыскать и перевести на русский язык не девять, а двадцать два сонета Лорки!

Настоящее издание насыщено примечаниями автора, сведениями из различных областей знаний. В оформлении книги использованы рисунки Г.Лорки. Это одна из тех редких книг, чтение которой требует неослабевающего и серьёзного внимания, нечто такого, что постигается живой работой мысли. И глубокие мысли переводчика, шутливо назвавшего себя бакалавром Бриллиантового ордена Копыта Пегаса, были встречены одобрением.

Книга заинтересовала почитателей поэзии Гарсиа Лорки не только в Одессе и других городах Украины, но и в Испании, России, Белоруссии, Германии. Исследователи творчества Лорки обращаются к Анатолию Яни за имеющимися у него материалами о наследии испанского поэта для своих научных диссертаций.

Следует обратить внимание и на то, что в сборник «Поэт с семью сердцами» из-за финансовых трудностей не включено около ста переводов лирики Гарсиа Лорки. Так что нас впереди ожидает ещё один пир высокого интеллекта: книга будет переиздана в расширенном виде. Мы всегда рады встречам с удивительным.

Из Федерико Гарсиа Лорки
(1898 – 1936)

Сонет Кармеле, перуанке, с благодарностью за полученных в подарок самобытных кукол
(Soneto a Carmela, agradeciendole unas munecas)

Мне гиацинтовый ласкает руку свет,
когда чернилами и золотом причёски
я буквы имени пишу стихом неброским,
где в пепле лета слышу солнечный кларнет.

Речное русло Феб решил свести на нет,
где кровь моя плетёт весенние наброски,
где ветры тростниками машут дирижёрски,
сводя с ума безмолвных злаков златоцвет.

И в этой смертной схватке розы и стиха,
в дуэли строгих цифр и взбалмошности псиной
твой дар лучистый блещет щедро, как река,

смуглянка маленькая с талией осиной!
Перу! В тебе – металл и тихая тоска!
Испания! В тебе – ожог луны пустынной!

Перевёл с испанского Анатолий Яни
(Одесса)

Гонгорианский сонет, в котором поэт посылает своей возлюбленной голубя
(Soneto gongorino en que el poeta manda a su amor una paloma)

Турийский голубок – белеют перья,
нежней очей и шеи нет в округе,
я шлю его тебе как знак доверья,
как лавры Греции и сердца стуки.

Пусть он летит, легко пространство меря
жемчужно-пенным инеем разлуки, –
вскипая, словно дивные поверья,
слетят с горячих крыльев снега звуки!

По белизне погладь его рукою –
и заиграет снежная соната,
и хлопьев дивной нежности игрою

тебе моя покажется награда.
Так узник страсти с горькою тоскою,
тебя не видя, плачет. Где отрада?!

Перевёл с испанского Анатолий Яни
(Одесса)


[На первую страницу (Home page)]
[В раздел "Одесса"]
Дата обновления информации (Modify date): 27.09.12 18:44