К 100-летию Галенца
Я давно хотел каким-то образом откликнуться на искусство Арутюна Галенца, написать или высказаться о нем. Искусство Арутюна Галенца в отличие от искусства Мартироса Сарьяна или Минаса Аветисяна находится в каком-то отдалении, уединении, где-то там в своем уединенном мире. Оно то приближается к нам, удивляя чистотой и свежестью живописного языка и видения, то удаляется куда-то в свой мир, оберегая свое творчество от суеты повседневной жизни. Видно, что он жил искусством и в искусстве, что живопись была его единственной целью и содержанием жизни.
Нет задачи в том, что искусство Арутюна Галенца осталось изолированным и как-то невостребованным, в этом есть свой особый смысл, и оно будет таковым всегда, открытый не для всех и каждому.
Последняя персональная выставка Арутюна Галенца была в Доме художников в Ереване в 2000 и оставила неизгладимое впечатление. И вот через 10 лет, 27 апреля 2010 года, открылся Музей Галенца. Факт знаменательный и радостный для художников и художественной общественности г. Еревана, приуроченный к столетию большого мастера. Мы справедливо гордимся именами деятелей нашей культуры, однако мало делаем для того, чтобы полностью раскрыть особенности их творчества не только для мировой культурной общественности в рамках мировой культуры, но хотя бы для нас самих, в пределах нашей культуры и искусства.
Цвет и кристалл
На одной из стен музея художника выставлены некоторые ранние работы Арутюна Галенца. Одна из них изображает берег моря, волны, облака, то есть типичный маринистический несложный мотив, написанный в 15 лет. В этой работе заложено все то, что потом расцвело и выкристаллизовалось в творчество Арутюна Галенца. Мало сказать о ранней зрелости художника, об удивительно умелом и профессиональном исполнениии. Исследуя эту работу, реалистическую по исполнению, однако лишенную свойственную реалистическим работам небрежности, серости и случайности, написанную очень собранно и цельно, можно прийти к выводу, что в живописи Арутюна Галенца действовала определенная живописная система.
Спасаясь от резни 15-го года, Галенц вместе с семьей нашел прибежище в Сирии, городе Алеппо, в дальнейшем обосновался в Бейруте, где у окон его мастерской плескались волны Средиземного моря. Обладая исключительной художественной чувствительностью, он сумел увидеть в мареве морского воздуха мелодию трех цветов, что и стало основой живописной системы, которая была основана на применении трех основных цветов, на красном, желтом и синем, и их оттенках – розового, желто-лимонного, светло-голубого или изумрудно-синего.
Если М.Сарьян отправился на Восток для того, чтобы ознакомиться с первоосновами реализма в мировых культурах Египта, Персии и Индии, то для Арутюна Галенца это не имело смысла. Если М.Сарьян отправился в страны, где властвовало солнце, где существовала культура, определяемая Солнцем, то Арутюн Галенц, находящийся вблизи другой стихии – Воздуха и Воды, обрел свое цветовидение, которое было сродни его тонкому аристократическому дарованию и его творческим наклонностям. В этом основа реализма его творчества, реализма не по отношению к внешне визуальному чувственно воспринимаемому миру, а как возможность реализации его цветовидения, которая явилась формообразующим принципом творчества, который, в свою очередь, отталкиваясь от видимого мира в пределах предложенной каждому художнику данным ему временем жанровыми и тематическими рамками. Рамки эти не сковывали нашего автора, в руках которого был мощный, только ему присущий художнический дар, возможность художественного анализа и синтеза, который был выражением творческого начала, рациональной и научной по сути.
Художник Петров-Водкин, соученик М.Сарьяна, один из видных представителей русского авангарда начала 20-го века, теоретик и практик, пишет в своей статье, посвященной цвету, в разрезе мирового искусства, что мало художников, которые умеют сочетать, два, а то и три цвета, и это большая редкостъ. Необходимо сконцентрироваться на этой особенности дарования живописного языка Арутюна Галенца, без которой невозможно понять уникальности творческого метода художника. В своих ранних работах Арутюн Галенц как бы растворяет в серебристо-серой атмосфере эти три цвета, оставляя каждый цвет существовать в самом себе, в движущемся эфире, в оттенках, отражающих легкость воздушной массы, в которой они живут. В этом особенность его работ этого периода.
Трудно сказать, каким было бы творчество Арутюна Галенца без Армении, можно предположить – не менее динамичным и плодотворным. Автопортрет, написанный в 27 лет, до приезда в Армению, тому подтверждение. Это тончайший психологический портрет, правдивый и строгий, легко и непринужденно написанный, на котором мы видим молодого А.Галенца с недоверчивым и пытливым, строгим взглядом, которым он смотрел на зрителя. Таким он переехал в Армению, уже известным и признанным художником, и этот переезд определил дальнейшую эволюцию творчества художника уже в зрелый период.
Яркая, выразительная природа Армении, горный пейзаж, иные, резкие ритмы изменили внешний облик творчества Арутюна Галенца. Три основных цвета, составляющих основу цветовой гаммы, словно разошлись, сконцентрировались в самом себе, преобразовались в плоскости кристалла, стремительно поднимающихся ввысь в формах горных кряжей. Иначе и быть не могло, чувствительный художник и тонкий артист не мог остаться нечувствительным к выразительной природе Армении, кристаллизуя и преобразуя свой творческий язык в соответствии с той природной и творческой средой, к которой он добровольно переселил себя. В Армении уже действовали М.Сарьян, Ер.Кочар, С.Аракелян, и не менее достойное место вскоре занял и Арутюн Галенц.
Если на минуту представить, как стихия воздуха концентрируется во влагу, а влага кристаллизируется, превращаясь в кристалл, отражая и преломляя в себе основные неделимые цвета, а не искать подражательные моменты, то можем наглядно увидеть реальную эволюцию творчества Арутюна Галенца после переезда в Армению.
Цвета выкристаллизировались в цветовые плоскости, плоскости сложились в формы, уже жившие в сознании художника.
Сын художника – Саро Галенц, – рассказал, что его отец уже в Бейруте до переезда в Армению осуществил большие скульптурные барельефы высотой около 7 метров. Можно предположить характер этих работ. Уверен, что формы были образованы из нескольких плоскостей, ясных, легко читающихся и монументальных. Портрет Армине Галенц – жены художника, написанный в прозрачных серых тонах, ясно показывают формовидение художника, которое также ограничено тремя основными плоскостями, составляющими призматическую, а точнее сказать, пирамидальную форму, выражающие основную конструкцию формы как в ранних, так и поздних работах.
Основным композиционным, организующим моментом, как видно на портрете Армине Галенц, является императивная осевая линия, которая распределяет движение плоскостей от нее в глубь картинной плоскости.
Осевая линия разделяет цвета по принципу Инь-Янь на активные и пассивные, живописные плоскости, будь то портрет, пейзаж или натюрморт. Основные цвета художник легко смешивает или сопоставляет в чистом виде, они живут на плоскости полотна напряженной жизнью. Серебристый тон как бы отступает, однако он держит особенную тембральную, чуть холодноватую окраску, определяя воздушность и легкость, поэтичность и лиризм его произведений, особенность живописного слоя, под которым живет железный принцип его живописи, который и определяет лиризм без сентиментальности, поэтичность – без общих мест и расхожих мотивов.
Такой открытый творческий принцип определяет большинство его лучших работ, там же, где художник пытается работать под «натуру», принцип теряет свою чистоту и становится приемом. Однако, таких работ мало, они только подчеркивают уникальность творческого дарования автора.
Неизбежный символизм его работ, условность и декоративность определяется трактовкой цвета и формы безотносительно к натуралистическим и «реалистическим» впечатлениям. Арутюн Галенц – художник живописной идеи, и применение цвета определяется, в конечном счете, большим вкусом, чувством меры, сущностью натуры художника, его внутренним интеллектуальным и эмоциональным состоянием, стремлением к чистоте и творческой свободе. Отсюда выбор цвета, его интенсивность, выразительность и возможность большого обобщения.
Портрет известного скрипача Авета Габриеляна, находящийся в собрании Государственной картинной галереи, яркий тому пример. Осевая линия разделяет мужественное лицо скрипача, по одной – идет ярко-желтый, по другой – светлая охра, изумрудом проложенные глаза и красная скрипка создают творческий облик скрипача в состоянии творческого горения, по сути, точный творческий портрет Авета Габриеляна. Если Мартирос Сарьян находил для своих портретируемых стихийно-природную среду, родственную интеллектуальной творческой природе портретируемых, то Арутюн Галенц, как мы видим, нес в самом себе отвлеченную одновременно конкретную, ненарушаемую вечную форму и цветовой ряд, в котором варьирует, вписывает и трансформирует черты портретируемого. Таким образом создает стилизированные, символичные портреты, бесконечно красивые натюрморты, поющие гордые пейзажи.
Большую часть своей творческой жизни Арутюн Галенц воспевал Армению, ее природу, людей, цвета и фрукты, однако он это делал по-другому, как-то особенно свободно, широко с большим вкусом.
Мастер в Армении стал мужественнее, определеннее, однако его колорит не был столь горячим и жгучим, как у других армянских художников. Голубой отблеск моря, дыхание воздуха, так и остались жить в глубине его работ, стихия гор соединялись в творчестве со стихией воды и воздуха. Его краски живут за каким-то флером, навевая ностальгию.
Творчество художника – это бесконечно живой организм, картины живут, как люди, они блекнут, когда их не понимают, и расцветают, когда их ласкаешь взглядом. Работы Арутюна Галенца уходят от нас в свое прошлое – к морю, к волнам, которые плескались у окон его мастерской в Бейруте, и возвращаются к нам в горделивых и поющих ритмах армянских гор и в горделивой осанке женщин и мужчин. Художник-загадка. Может, и не надо его отгадывать, но попытаться узнать – надо, чтобы он не ушел от нас далеко, обидевшись за невнимание.
Несмотря на несомненные общие черты, присущие каждой национальной школе, у некоторых крупных мастеров, таких, как Арутюн Галенц, есть черты, выводящие за рамки национального, делающие принцип его творчества общекультурным, позволяющим взглянуть на его творчество вне привычных определений и рамок. Когда все валится в общий котел национального и определяется словами, определениями, имеющими больше филологический оттенок, нежели искусствоведческий анализ и научный подход, тогда не можем выйти на международную арену идей, не можем убедительно представить творчество наших художников там, на Западе.
Арутюн Галенц – один из тех армянских художников, которых мы смело можем представитъ на Западе как исключительную творческую личность. Его творчество уникально по своим художественным достоинствам, а его художественный метод единственный в своем роде.
[На первую страницу]
Дата обновления информации: 13.07.11 19:53